– Я подчиняюсь вам. Вы приказа не давали. И я – не гонец.
Как и ожидалось, Лада опоздала и пришла уже в половину восьмого вечера. Она примчалась одна, в руках держала увесистый сверток. В нем оказалось платье темно-серого цвета из плотной льняной ткани – такие носили дети прислуги, но на этот раз без фартука и повойника. У платья красивый светло-серый воротничок из толстого кружева и глубокий капюшон, сшитый из лоскутков. Мама бы сказала, что платье слишком простое, даже нищее, но Маре оно нравилось. Оно ниспадало до самых щиколоток, и оказалось слегка велико. Вместо привычных лакированных туфелек теперь на ее ногах красовались грубые тонкие башмачки из свиной кожи.
– На твоего дружка ничего не нашлось, поэтому только плащ.
Плащ представлял собой лоскутное огромное покрывало из черных, серых и бурых тканей. Сшитый из обрезков капюшон полностью скрывал лицо, а сам плащ имел грубые коричневые пуговицы с широкими петлями. Дауд надел его прямо на свой камзол – настолько просторным был этот балахон.
– Вы идите. А комната моя. До полуночи, как договорились.
Укрываясь капюшонами, они спустились в сад через выход для слуг. Как и ожидалось, сторож сада уже крепко спал, а ворота Лада предусмотрительно оставила открытыми. Выскользнув во внешний двор, двое поспешили не к главным воротам, через которые входили и выходили все гости дворца, а к стене, увитой плющом. Там находилась маленькая расщелина, знакомая только местным воришкам яблок. Мара легко выскользнула через щель, а Дауд замешкался с другой стороны.
– Давай, у нас не так много времени, – сердце девочки бешено колотилось. Она еще никогда не заходила так далеко, хотя про щель знала не первый год. Но страх перед неизвестным большим миром она могла преодолеть только сейчас, когда рядом ее бессменный страж.
Вытянув вперед руки, он сплел пальцы и потянулся. Суставы звонко хрустнули; встав боком, Дауд на удивление ловко просунул голову и свои необъятно огромные плечи меж каменной кладки. Затем он аккуратно вытянулся вперед и послышался треск камней. Мелкая крошка посыпалась к земле. У Мары перехватило дыхание, она стала озираться по сторонам: не видит ли кто?
Сначала немного нелепо Дауд дергался вперед, медленно кроша неустойчивые камни расщелины. Затем, когда его туловище уже оказалось наполовину снаружи, он сделал резкий рывок. На секунду показалось, что стены рушатся и что вся мощь, окружавшая дворец, в мгновение ока осыплется и превратится в пыль (не это ли магия Дауда?). Но нет, Дауд вырвался из каменных тисков, а стена все еще стояла. Разве что щель стала чуточку больше: видны каменные обломки и свежая осыпавшаяся крошка. Прикрыв щель плющом, Мара наконец-то обернулась на город.
Низина полна огней. Травянистый холм обрывался вдали каменной кладкой дорожки, которая извивалась, как десятки маленьких змеек. Мара осторожно сделала несколько нерешительных шагов. В голове носились тучи мыслей: что, если узнает мама? Но ведь она не узнает. А вдруг Лада ее