– Я вот как представлю, что они ещё и срут – так и всё, не могу с ними ни целоваться, ни обниматься. Я тут давеча кино смотрел – французское, так там мужик бабу в жопу целовал – я чуть прямо в кинотеатре не сблевал – она ж может перед этим на горшке сидела, а он её… тьфу, – искренне возмущался мягким, округлым говорком Санька.
– А может она после душ приняла? Подмылась? – Мишка говорил без внешней издёвки, но чувствовалось, как он веселится внутри и явно подначивает простоватого паренька, вынуждая его всё больше раскрываться.
– Ну, не знаю. Все равно противно, – Санёк серьёзно пытался разобраться в важном для него вопросе, и ему было не до шуток.
– А как ты думаешь – ей не противно твой хер сосать? Ты ж перед этим поссать ходил, а когда ты мылся, так она ж не знает, – забросил Мишка следующую наживку.
– Да ты чё. Я с этими сосками вообще дел не имею! Я только с чистыми девушками встречаться хочу. (Тут Матвею стало понятно, что парень ещё девственник) Девушка должна блюсти себя, не тронутой быть. Я бы ни в жисть не женился не на целке. Это что же – в неё кто-то уже свой хер до меня засовывал? Да кому она такая нужна!
Матвей не удержался и громко хрюкнул – оба паренька испуганно вскочили.
– Вольно, Казановы. Почему не у станков? Делать нехрен?
– Что вы, Матвей Сергеевич, просто перекур, – стал выкручиваться бойкий Мишка. – А дальше у меня там работы…
– Да ладно, не свисти. Я уже посмотрел – ты корпус цилиндра закрепил и теперь минимум на три часа свободен, пока твой «основной» черновую обдирку сделает, – он строго посмотрел на Мишку.
– Местный?
– То есть? – не понял тот.
– Ну, ты ленинградец?
– Ааа… Да, а что?
– Город знаешь?
– Конечно. А в чем дело-то? – встревожился студент, подозревая какой-то подвох.
– Ну, вот и отлично. Пойдём. Тебе есть особое поручение, а ты Дон Жуан Алтайский (тут уже Мишка не удержался и фыркнул), – повернулся Матвей к Саньку, который пытался тихо улизнуть, пока мастер разбирался с Мишкой. – Бери метлу – и вперёд! Весь пролёт от начала и до конца,