– Да что я такого сделал? – жалобным голосом спросил Илья.
– Сам подумай, – отрезал тот.
Вернувшись на виллу, они посидели недолго на веранде, выпили ещё, но разговор не клеился – устали. Женя стал загадочно мрачен, поддерживать беседу никому не хотелось, и, выкурив по сигарете, они разошлись по спальням. В эту ночь Макс, обычно заводившийся первым, не потянулся к Ане, а повернулся на бок и, сославшись на усталость, сделал вид, что спит. Аня с Андреем переглянулись с удивлением, но отказывать себе в удовольствии не стали, и вряд ли Максу удалось быстро уснуть. По этой ли – по иной ли причине, но к бассейну следующим утром он не вышел, и Женя, отплавав своё количество кругов, полежал в одиночестве на шезлонге, погрелся в нежарких ещё лучах восходящего солнца, а когда заметил тень, промелькнувшую на веранде второго этажа, там, где была спальня Ани и ребят, довольно ухмыльнулся. Потом изобразил, что расстроен, и, не завернувшись в полотенце, хмуро побрёл в номер.
Завтрак они решили готовить посменно. На этот раз была очередь Андрея и Жени, но тот отговорился абсолютным неумением и выставил вместо себя радостно согласившегося Илью. Как Илья не старался, но уследить за Андреем не смог: омлет с помидорами подгорел, кофе выкипел, и лишь Женина овсянка, которой Илья занимался лично, вышла на славу. Впрочем, все, кроме Жени, остались довольны. На этот день у них была запланирована поездка на моторной яхте на Капри. Аня загодя связалась с местным турагентом, и у пристани их уже дожидалось белоснежное чудо – шестидесятифутовая красавица-яхта с молодым бородатым капитаном и юрким услужливым помощником. Быстрым ходом они дошли до Капри, обогнули остров по кругу и на мелководье встали на якорь недалеко от берега, у обрывистых скал, в совершенно безлюдном месте, где очевидно разрешалось купаться. Помощник выдвинул в воду сходни и достал пачку чистых полотенец, а капитан объявил, что прос