Когда она заканчивает монолог, я обещаю ей богатый стол и розовое вино. После разговора прикладываю телефон к подбородку. Если меня прослушивают, значит, скоро Дариус узнает о моих посиделках с Анжелой. Что ж, надеюсь, его порадует мое вынужденное затворничество с подругой.
С ней он не заподозрит меня в сексуальных отношениях.
ГЛАВА 7
Ровно в пять минут восьмого в дверях дома появляется Анжела и маленький Робик. Он настоящий ангелочек. Платиновые волосики, розовые губки, пухлое тельце.
Я спускаюсь по впечатляющей винтовой лестнице, и широкая улыбка от долгожданной встречи играет на моих губах.
– Привет!
Мальчик льнет к матери, прячется за ее длинной юбкой.
– Извини, немного опоздали. Роберт никак не мог выбрать кроссовки.
Смотрю на брендовые голубые кроссовки на его ножках и на сердце становится еще теплее. Робик знает толк в высокой моде.
– Идем, сначала выпьем немного, а потом поужинаем. У нас куча времени. Родители уехали встречать Вилена.
– О, твой шкодливый брат сегодня приезжает?
– Да, – я закатываю глаза, пока папы нет. Он жутко ненавидит, когда я так поступаю. – Ему разрешили побывать на свадьбе сестры. Дали целых три дня отпуска!
Анжела подхватывает Робика в руки и идет ко мне.
– Частные школы – зло. Закрыла бы их все. Никогда не отдам своего сына в одну из них. Если…
– Если муж не решит иначе.
Мы смеемся, ловим себя на одном и том же. Наш выбор ограничен. И так будет всегда. Мужчины бьют молоточком и выносят вердикт. А мы сидим скромно повинуемся ему.
– И почему мы прекратились встречаться?
Я задаю себе тот же самый вопрос уже, который день подряд. Анжела замечательная. С ней можно обсудить всё, что угодно, перемыть косточки многочисленным знакомым. И я знаю, она ни один мой секрет не выдаст, не предаст дружбу.
– Будешь вино? Или ты ещё грудью кормишь?
Беру бутылку розового вина со стеклянного журнального столика. Мама заказала этот дизайнерский шедевр из Бельгии. Он отлично дополнил ансамбль из комода и подставки под светильник.
– Ник и дня не протянет без моей груди, так что, с кормлением я давно завязала.
Я краснею от ее откровенных слов. Анжела намекает взглядом на пустой бокал, усаживает Робика на диван и садится сама.
– Что с твоей щекой?
Проводит по своей округлой линии скул, а я накрываю свою отметину ладонью. Кожа помнит хлесткий удар и разгневанный взгляд отца.
– Кое–что произошло и…
Наполняю бокалы до половины, подаю один Анжеле. Сама устало присаживаюсь в кресло.
– Расскажешь?
Грызу щеку изнутри целую вечность и вываливаю на Анжелу весь ворох страхов и проблем. Из меня потоком льются слова вперемешку с вздохами. Слезы подпирают горло, не дают закончить финальную фразу о сегодняшнем унизительном походе к врачу.
– Охренеть.
Роберт бегает по гостиной, позвякивает игрушкой, вынутой