«А перстень еще нужнее», – добавила я про себя.
Вслух же сказала:
– Все будет в порядке, и я все успею. Главное, – с опаской покосилась на зажатый в руке пузырек, – не травануться этой дрянью.
Сельвея слабо улыбнулась и кивнула, подбадривая. А я, шумно выдохнув, мысленно пожелала себе удачи. Выдернув пробку, опрокинула в себя искрящийся «напиток» залпом.
Что ж, была не была!
Говоря «будет немного поташнивать», ведьма явно недоувеличивала, если так можно выразиться. Меня как будто вывернуло наизнанку. Раз эдак сто, если не больше. Было горячо. Очень. Жар прокатывался от горла к груди, камнем оседая внизу живота. Жег, колол, вгрызался в каждую мою клетку, отчего хотелось материться и вопить во всю силу легких.
Но я сдерживалась. Только зубами от боли скрежетала и чувствовала, как слезы, выступая на глазах, стирают окружающую реальность.
Все закончилось так же внезапно, как и началось. Я больше не чувствовала плавника, как и морского дна. Запаниковав, неуклюже взмахнула руками и, к своему ужасу, ушла под воду. К счастью, до берега было рукой подать. Заметив, что я тону, сын рыбака бросился меня спасать.
Он вытащил меня из воды, которой я успела изрядно наглотаться, и, пока нес к своему отцу, смотрел куда угодно, но только не на новообретенные прелести мары.
Откашлявшись, я постаралась прикрыть все самое интересное волосами, благо их длина позволяла, и дрыгнула ногами раз-другой. Вроде ничего так. Стройные, с маленькими изящными ступнями и аккуратными беленькими пальчиками, чувствовать которые было безумно приятно.
На берегу меня сразу укутали в длиннополый плащ, а после и одежду протянули. Совершенно несуразную, на мой взгляд, – платье из грубой полотняной ткани, длинная нижняя сорочка и белый, накрахмаленный до хруста чепец.
– Помни, Марэя, будь бдительна и осторожна! – донеслось до меня очередное наставление.
Я кивнула, помахав русалке на прощанье, и Сельвея, взмахнув плавником, исчезла в окрашенной в золото воде.
– Неали Марэя, – снова принялись расшаркиваться, кланяясь, рыбаки.
– Для нас это огромная честь и счастье служить вам, – сказал бородач.
А его сын, краснея, поддакнул:
– Неали Марэя, я так рад… снова видеть вас, – и смущенно опустил взгляд, в очередной раз доказывая, что природный магнетизм Машки безотказно действует на мужчин.
– Как насчет завтрака? – улыбнулась гидам, разминая свои, вернее, казенные, но уже горячо любимые ножки и уверенно стоя ими на влажном песке, еще не успевшем прогреться под первыми робкими лучами солнца и поэтому обдававшем мои ступни приятной прохладой. – А потом вы все мне покажете и расскажете, как стать невестой вашего правителя.
Мужчины переглянулись.
– Неали Марэя, при все моем уважении… – несмело промямлил старик и запнулся, явно подбирая слова. Так и не преуспев в этом занятии, спросил негромко: – С чего вы решили, что станете невестой короля?
– А? –