– Да помню, дед, – слегка возмутился Виктор. – Ну, ты совсем меня недооцениваешь!
– Вот видишь, Рашид, – сказал Озеров, обращаясь к памятнику. – Возмущается. Значит, есть ещё самолюбие у этого поколения. Будем надеяться, что не зря мы в них вкладывались.
Дед кивнул памятнику и решительно зашагал в сторону автомобиля. Виктор посмотрел ему вслед, взглянул ещё раз на молодого Ахмерова, подмигнул ему зачем-то и пошёл следом за дедом.
Ехали они с кладбища молча. Дед думал о чём-то своём, Виктор просто смотрел в окно.
– Тебя домой? – внезапно спросил дед. – Или я в гараж, а ты потом сам дойдёшь?
– Можешь и в гараж, – пожал плечами Виктор. – Могу прогуляться.
…Пока дед открывал ворота, он всё думал, спрашивать или нет. Дед слишком серьёзно прошёлся у могилы Ахмерова по профессиональным качествам внука, и на этом фоне просить помощи было несколько неловко.
«Но он же сам предлагал», – оправдывался перед собой Виктор. Тем временем, дед въехал в гараж, закрыл замки, подошёл к внуку и протянул ему руку для прощанья.
– Я, пожалуй, зайду, – решился наконец Виктор. – Спросить кое-что хочу.
Дед приподнял одну бровь.
– Ну, тогда заходи, – он согласно кивнул. – На вот малину, неси.
Виктор взял кастрюльку и пошёл к подъезду, на ходу машинально съев несколько ягод. Войдя в квартиру, дед направился на кухню, включил там чайник – старый, обыкновенный, на газовой плите, – а сам отправился в ванную. Виктор присел в комнате в кресло, закинул ногу на ногу, осмотрелся.
У деда, как всегда, был порядок. Ни грамма пыли на серванте, ни крошки на ковре. Пара книг на столе у его кресла, где он проводил большую часть времени, рядом телефон и фотография молодой бабушки – точно такая же, как на памятнике. На подоконнике несколько цветков в горшках; он не бросил за ними ухаживать, сохраняя в знак памяти. Рядом с цветами – несколько газет и пара рентгеновских снимков.
– Приходил кто-то? – спросил Виктор, когда дед вернулся.
– Петя, – ответил дед, поняв, о чём речь. – Искали с ним «суставную мышь». Нашли. Зря рентгенологи считают, что она не контрастная. Я вижу. А после меня и Петя увидел.
Он загремел на кухне кружками. Через три минуты чай был готов, дед принёс свою кружку в комнату, поставил её на стол поверх сложенной газеты.
– Ты за своей сам давай, слуг у нас нет.
Виктор встал, вернулся с кружкой и вазочкой с вареньем, сел за стол напротив деда.
– Есть у нас девочка одна… – начал он. – Прапорщик. Связистка Оля Лыкова. Лежит третий день. Температурит под тридцать девять, боли в области большого вертела