Опять этот сухой, сдержанный тон!
– Слыхала, у вас есть невеста? («Господи, что я такое говорю? Он теперь женат. Какая невеста?»).
– Да.
– Она красива?
– On la trouve belle comme le jour. (Её находят прекрасной как день) (фр.).
Ничего не оставалось делать, как задать тот самый вопрос, с которого и следовало бы начинать.
– Зачем вы это сделали? – тихо спросила Варя и зажмурилась на всякий случай, чтобы не дать слезам пролиться, ежели услышит то, чего так боится услышать.
Шербрук бросил быстрый взгляд на свою суженую и усмехнулся сам над собой. «Милая, я и сам задаю себе этот вопрос сотый раз подряд».
– Мы можем испортить себе жизнь, идя на поводу сомнений и недоверия, – сказал он вслух, – а можем принять всё, как есть, и жить счастливо.
– То есть, вы предлагаете мне закрыть на все глаза? А, попросту говоря, оставаться наивной дурочкой.
– Чего вы не приемлете?
– Да. Поэтому я хочу знать прямо сейчас мотивы вашего поведения.
Александр в досаде воздел руки к верху. У него не было ответа на этот вопрос даже для себя. А уж что ответить госпоже Коржавиной… вернее, графине Шербрук? Отчего она не хочет оставить всё, как есть?
– Я никогда не делаю ничего против своей воли. Хочу, чтобы вы об этом помнили. – Всё, что смог придумать граф в ответ.
Варя похолодела: так и есть, поддался минутной слабости, заслышав про её несчастия; сделал благородный жест для спасения чести глупой девчонки и теперь, возможно, сожалеет об этом. Она нашла в себе силы послать супругу очаровательную улыбку, как будто удовлетворилась столь нелепым ответом, а про себя решила, что начнёт хлопотать о разводе. Для папеньки это будет страшный удар. Да и бабушка с тёткой вдоволь напьются валериановых капель, а вот кузина Зинаида Степпель её поймёт и поможет. Помнится, муж у неё – высокий государственный чиновник…
Глава 16
Чарлз опустил девушку на постель и склонился к её хитроумному приспособлению. Оказалось, распутать всё это не предоставляется возможным. Оставалось только перерезать атласные ленты, позаимстванные с кроватного полога, что Беллингтон и сделал.
– Теперь расскажите мне, к чему ваш нелепый маскарад, – сказал он мягко, опускаясь в кресло и наливая в бокал вина.
– Я отлежала себе все бока. Ещё немного и у меня началось бы омертвление членов, – выпалила Бет, не задумываясь. – Как выяснилось, я недостаточно толста и чересчур высока, а чтобы надеть платье какого-нибудь грума нужно ваше соизволение.
– Вот глупость.
Чарлз стремительно поднялся и лёгким шагом пересёк комнату, направляясь к двери полуприкрытой бархатной драпировкой. Он распахнул створку, ведущую в смежную спальню, и поманил девушку пальцем.
Элизабет, заинтересованная, на цыпочках, чтобы не испачкаться окончательно, прошла внутрь.
Чарлз зажёг свечи.
Спальня