«Если ты это читаешь, очевидно, я остался в другом мире в одиночестве в силу каких-то непредвиденных обстоятельств. Когда будешь возвращаться, прихвати своего дружка – у тебя получится, не сомневайся. Уверен, он будет не прочь вернуться домой, к тому же только там он сможет восстановить утраченную память.
Когда отыщете подходящее место для Первозданного аквамарина, немедленно возвращайтесь ко мне вместе с Сертарио, а Виктория пусть остаётся рядом с камнем. Она способная девочка и быстро сообразит, что происходит и что нужно делать в случае, если я не смогу вовремя подстраховать. К тому же ручной вампирчик наверняка последует за ней и в случае опасности окажется куда как полезнее верного сторожевого пса. А сейчас просто расслабься и постарайся мыслить как создатель наших амулетов, только так ты поймёшь, что нужно делать. И ещё: всё, что сочтёшь нужным, можешь прихватить из этого кабинета с собой – на этот счёт я распорядился».
Ниже стояла подпись: «Удачи! Феликс».
Признаться, я рассчитывала на большее, и потому, не теряя времени даром, принялась обшаривать помещение в поисках если не подсказки, то хотя бы зацепки, которая могла бы помочь нам разобраться, как действовать дальше. Первое, что бросилось в глаза – небрежно прислонённый к камину меч, открытый эфес которого выступал из деревянных ножен в кожаной оплётке. Подойдя поближе, я осторожно потянула за рукоять: великолепная сталь в лучших традициях толедских мастеров обнажилась с тихим шелестом. Ножны с глухим стуком упали к моим ногам вместе с небольшим клочком бумаги, очевидно, вложенным в них вместе с оружием. Присев, я быстро пробежала глазами скупые строки.
«Эта игрушка – оправа для Первозданного аквамарина, любезно переданная мне предшественником. Без неё камень не проявит своих свойств, так что будь любезна, верни яйцо в гнёздышко, когда сочтёшь нужным».
Я зачарованно уставилась на грозное древнее оружие: в заставе клинка, ближе к простому перекрестью гарды, едва заметно выделялась небольшая выемка, один в один сходившаяся по размеру со всё ещё зажатым в моей ладони камнем. Первым порывом было вернуть аквамарин в предназначенное для него «гнёздышко»; я почти физически ощущала, как камень тянется занять своё законное место на зачарованном оружии. Но, быстро сообразив, что не зря его в своё время оттуда извлекли, поспешно сунула Первозданный аквамарин в нагрудный карман рубашки и переключила внимание на меч.
Обоюдоострый клинок серебрился тусклым светом, цепляя взгляд идеальным лезвием: ни сколов, ни единой царапины. Осторожно коснувшись режущей кромки, с удовлетворением отметила, что за оружием неплохо ухаживали, раз оно по-прежнему острое и готово хоть сейчас послужить кровавой работе, для которой ковалось. Рукоять была обмотана кожей, «яблоко» самое простое, круглое, а вот прекрасно выполненную гарду испещряли мелко и искусно выписанные руны. Края её изящно изгибались книзу, вследствие