– Смотри! И тут новый русский поселился – целый замок себе отгрохал!
На другом берегу наполовину скрытый соснами стоял кирпичный терем под серой черепицей, с балюстрадой вместо карниза. Все сооружение было обнесено высокой стеной и напоминало замок с четырехугольным донжоном в центре. По углам стены по всем правилам высились над выступающими бастионами квадратные башни.
– Да, серьезная фортификация, – произнес Андрей и бросился вниз головой в воду.
"Перекусить" расположились на слабеющем уже солнцепеке, разостлав одеяло. Потом Борисыч мечтательно закурил и проговорил:
– Я, наверно, чего-то недопонимаю… В природе вроде бы все друг друга поедают – и все равно тут душой отдыхаешь. А в городе никто никого не ест – ну, может, и едят, но не так явно, – а чувствуешь себя гораздо хреновее. Почему так?
– Не знаю, – ответил Андрей, посасывая соломинку. – Наверное, потому что-о…
– Почему – что?
– Потому что… тут хоть и царит жестокость, но нет лицемерия, фальши – все открыто. – Он не сводил глаз с замка на другом берегу.
– То есть получается: человек стал хуже по сравнению с дикой природой?
– Конечно. А для чего же еще он был создан? Чтобы, как можно, глубже погрузить мир во зло. Однако вопреки божественному замыслу всегда появлялись люди, которые не хотели увеличивать страдания и других отговаривали. Их поэтому и называют гениями, то есть даймониями, духами. Собственно, они уже перестали быть людьми и приобрели новую сверхчеловеческую природу. Правда, им приходилось говорить, что бог добр и что злые поступают против его воли, иначе бы их не послушали, – а может быть, они сами в это верили. Но их становилось все больше и больше, несмотря на то, что их жгли, распинали… Слушай, за нами кто-то наблюдает из замка: окуляры сейчас блеснули на башне… – Андрей приподнялся, опершись на руку.
Борисыч, как лежал, так весь переворотился и подскочил:
– Где?..
Андрей указал на выступавшую ближе всех башню. Там действительно на мгновение что-то сверкнуло и пропало. Или им привиделось, что сверкнуло…
– Может, зеркало или еще что-нибудь…
– Ты спугнул.
– Да ну, кому мы нужны?
– Кому?.. Ты сам знаешь Кому.
– Так это, ты думаешь?.. – Борисыч замер и, как завороженный, глядел на замок. Только шуршание ветра в кронах да шелест камыша нарушали тишину. И вдруг он засуетился, не зная за что хвататься. – Ну так, поехали скорей, чего еще ждать!
– Я что-то не пойму, – спрашивал Саня уже в машине, – если Он есть в тебе и во мне, зачем ему еще являться в материальном обличии?
– Для концентрации вокруг себя той энергии, которая ослабла в нас, чтобы нанести по нам упреждающий удар. – Андрей произнес это с каким-то ожесточением, глаза его сузились и заблестели.
"Эге, –