– Мне не нравится солнце, – сказал вдруг пушкинист. – Не знаю почему… Что-то в нем есть ― злокачественное. Холодное, ненасытное. Именно – холодное. Оно мне напоминает изнуренную самку, которая уже и не может, а все равно продолжает рожать и рожать мириады уродов…
– Ты тоже это заметил? – спросил Андрей.
– Что заметил? – остановился на развилке пушкинист.
– Что мы не совсем то, за что себя принимаем, – произнес Андрей выжидательно.
– Слишком яркий свет… – произнес с раздражением его собеседник; он, очевидно, был уже недоволен разговором. Повернулся к Андрею и не мог поднять глаз из-за слепивших лучей. – Я, конечно, понимаю, что его в действительности нет, но лучше бы он был, однако не был бы "вещью для меня". То есть свет… Мне туда, – пушкинист показал в сторону ответвления тропинки и протянул для прощания руку: – Может, еще увидимся.
Они расстались. Андрей пошел дальше вдоль берега, а филолог углубился в бор, его сутулая фигура еще долго была видна среди сосен и оранжевых лучей, просеянных сквозь хвою и напоминающих огненный скат шатра. На ходу он жестикулировал, видимо, продолжал спор с самим собой.
Дверь в их комнату оказалась незапертой, Андрей толкнул ее и увидел на своей кровати Зою. Она листала взятый им в дорогу томик "Уолдена".
– Меня твой друг впустил, – сказала Зоя, поднимаясь с улыбкой ему на встречу, – а сам куда-то убежал. Ну, поцелуй же…
Она снова зажмурилась, как маленькая кошечка, встала на цыпочки и обхватила его за шею, не выпуская книгу из рук и потягиваясь.
– Фу, колючий, – отстранилась она от него. Андрей поцеловал, оглядывая комнату: не осталось ли чего-нибудь неприличного на поверхности. Вдруг снова потянуло к ней – и так же через полчаса он с трудом мог скрыть безразличие, охватившее его. Однако Зоя оказалась права: все выглядело не так глупо, как в первый раз. "Опытная, – подумал Андрей равнодушно. – Сколько ей лет? Двадцать семь – как же без опыта… Но отчего всегда одно и то же? – хоть бы раз что-то новое".
– Ты почему не бреешься? – сказала она, глядясь голая в зеркало. – Все лицо мне натер – как теркой.
– Готовлюсь к жизни в лесу, – кивнул Андрей в сторону брошенного на соседнюю кровать Торо.
– Нет, ну побриться можно раз в день! – с внезапной злостью воскликнула Зоя.
– Я не ожидал тебя встретить, – опешил немного Андрей.
– Ожидал – не ожидал, бриться все равно надо! Ну как я сейчас пойду на ужин? – Она повернулась, показывая свой покрасневший подбородок и шею. "Ага, – подумал Андрей, – не долго длился тот роман".
– Не ходи, давай займемся чем-нибудь более приятным, – и про себя добавил: "…в последний раз". – У нас есть сыр, хлеб, красное вино.
Зоя отвернулась к зеркалу и принялась разглаживать кожу тыльной стороной ладоней.
– Если