– Перестаньте! – Андрей попытался помешать вандализму.
Толпа напирала, круша все на своем пути. Часть из присутствующих активистов тут же полегла под ярым напором правосеков. В ход шло все: дубинки, трубы, ножи и кастеты. С дальних рядов полетели бутылки с зажигательной смесью. Матерчатые палатки тут же вспыхнули, словно спички. Огонь быстро распространялся. Ира, как вкопанная, продолжала стоять на месте. Крики с призывами разделаться с активистами вывели ее из ступора.
– Ира, нужно уходить! – над правой бровью Андрея зияла широкая рассеченная рана. Кровь заливала глаза.
– Долбаные ватники! – правосеки методично и последовательно расправлялись с активистами.
Ира краем глаза увидела как девушка лет 25, с повязкой жовто-блакитного флага на лице с яростью и остервенением глумилась над бездыханным телом Сергея Витальевича. Снова и снова она наносила удары металлической трубой, пока голова врача не превратилась в бесформенное месиво.
– Ира! – Андрей, схватив ее за руку, бросился бежать в сторону Дома профсоюзов.
Вслед за ними еще около сорока активистов, с побоями, хромая и держась за голову, побежали вперед.
Дом профсоюзов представлял собой здание советской постройки с массивными колоннами, верх которых украшал гипсовый декор. Большие окна выходили на Куликово поле. Активисты поднялись на верхние этажи. Они спрятались в кабинетах, предварительно забаррикадировав входные двери.
– Ира, отойди от окон, – Андрей понемногу успокаивался. Он приложил кусок футболки к ране над глазом.
– Андрей, посмотри!
За окном, глумясь и крича лозунги, собиралась толпа правосеков. Некоторые из них зиговали, вскидывая руку вверх. Молодые девушки, скромно и неброско одетые, заливали горючую жидкость в стеклотару. На их лицах читалась вера в свои действия и безнаказанность. Для пущего эффекта их плечи покрывали национальные флаги Украины.
– Что они хотят сделать? Почему нет полиции? Это же произвол, убийство, Андрей!.. – голос Иры срывался. Она утерла слезы рукавом кофты.
– Какая полиция Ир, им все равно… Будь они нормальными, разве допустили бы они это?
– Фашисты, – сквозь зубы процедила Ира, горько вспоминая слова и предупреждения дедушки.
Звук разбитого стекла в соседней комнате заставил Иру отойти от окна. Затем крик. В нем мало что было человеческого. Крик животного, попавшего в западню. А на улице смех и ор. Запахло гарью. Из-под зиявших щелей медленно и кучно пополз дым. Андрей снял футболку и положил ее под дверь. Снова крики, теперь уже на улице. Ира поняла, что активисты пытаются спастись, выпрыгивая из окон. Ей стало очень страшно. Она инстинктивно прижалась к Андрею. Последний постарался ее успокоить. Они отошли в дальний конец помещения. Звук разбитого окна заставил ее вздрогнуть. Коктейль с горючей смесью разорвался в комнате. Огонь тут же охватил деревянные стены, столы и стулья. Гарь и едкий дым стал заполнять