И тут самый старший мальчик задал мужчине вопрос. Тоненький голосок прозвучал совсем тихо:
– Скажи, папа, Титина не умрет?
Ответ потонул в вопле Валентины, похожем на рык разъяренного зверя. Но Анжелина все услышала. От ужаса у нее стало сухо во рту. Казалось, она поняла недосказанное.
«Этот мужчина – отец мальчиков и, несомненно, Розетты. А почему бы и не этой бедной девушки? Нет-нет, боже, как я такое могла подумать?!»
Потрясенная до глубины души, она почувствовала на себе пристальный взгляд Розетты. Девочка-подросток словно умоляла ее не задавать вопросов.
«Я права, иначе Розетта не испугалась бы так сильно», – подумала Анжелина.
Воспитывая дочь, Адриена Лубе не скрывала от нее сложностей мирской жизни и человеческие пороки. В двенадцать лет Анжелина знала о браке, о появлении на свет детей и строении женского тела больше, чем иные взрослые женщины.
Конечно, о некоторых деталях родители не говорили в ее присутствии, но она ловила обрывки их разговоров, стоя за дверью кухни.
«Кровосмесительная связь! – решила Анжелина, массируя живот Валентины. – Мама говорила мне, что такое встречается. Она была в ужасе от отцов, способных насиловать собственных дочерей. Если это правда, как эта несчастная сможет радоваться рождению ребенка? Он будет ей сыном и одновременно братом…»
Розетта резко встала и скрылась за занавеской. До Анжелины донесся приглушенный разговор, однако слов она разобрать не могла. Валентина схватила ее за руку.
– Может, ребенок умер? – спросила она на одном дыхании. – После стольких часов…
– Нет-нет. Для этого нет никаких причин, – возразила Анжелина. – Ничего не бойтесь.
Валентина, закрыв глаза, беззвучно заплакала. Она по-прежнему сжимала руку Анжелины, вонзая в нее грязные ногти.
– А теперь тужьтесь. Надо тужиться, Валентина.
Молодая женщина замотала головой, словно говоря «нет», и попыталась сесть. Плача, она перевернулась на живот.
– Нет, нет! Старуха сказала, что я разорвусь! Я не хочу умирать!
Наконец Анжелина поняла, почему Валентина столь странно себя ведет: она пыталась сдерживать потуги, стараясь задержать рождение ребенка.
«Она хочет его убить, хочет избавиться от него! – ужаснулась Анжелина, понимая, что ситуация выходит из-под контроля. – Боже, я должна ее образумить!»
Анжелина наклонилась еще ниже и зашептала Валентине на ухо, последовав примеру Розетты:
– Вы можете отдать ребенка сестрам из Сен-Годана. Не жертвуйте этим невинным младенцем! Убив его, вы сами рискуете лишиться жизни. Умоляю вас, тужьтесь сильнее, он уже выходит.
Из груди Валентины вырвался протяжный крик. Она попыталась встать на четвереньки. Из ее расширившегося влагалища медленно выходила головка ребенка.