Ошеломленный сапожник простер руки к небу и с беспокойством посмотрел на дочь.
– Ты сошла с ума! – воскликнул он. – Насколько я знаю, у тебя нет диплома! У тебя будут неприятности, если об этом станет известно.
Анжелина открыла шкаф, где лежали продукты. Не теряя хладнокровия, она мягко возразила:
– У соседок, бабушек, теток, которые часто собираются около кровати рожающей женщины, никогда не было неприятностей с правосудием, папа. Я пошла помогать этой особе в таком же качестве. Скажем, в качестве дальней соседки или, что вернее, в качестве наследницы умения и знаний Адриены Лубе, лучшей повитухи нашего края. Не волнуйся, никто не станет доносить на меня. К тому же девочка умерла еще до рождения.
– И ты этим глубоко опечалена, – проворчал Огюстен. – А в шкафу что ищешь?
– Я хочу взять два пакета вермишели и мешочек чечевицы. Отец, там четыре голодных маленьких мальчика. Сегодня Рождество, а у них в доме пусто. Родильнице тоже надо поесть. Мы с тобой не такие уж бедные! Я ведь зарабатываю, не так ли?
Огюстен Лубе устало провел рукой по седым волосам.
– Разумеется. Поступай, как знаешь, – проворчал он. – Сегодня вдова Марти пригласила меня на чашку кофе и подарила коробку шоколада. Отнеси ее этим ребятишкам.
– О! Спасибо, папа!
Анжелина буквально взлетела на второй этаж. В большом сундуке была сложена ее детская одежда. Она схватила мешок и принялась бросать в него носки, чулки, рубашки, юбки.
– Это все еще послужит им, – тихо приговаривала она.
Через несколько минут Анжелина вошла в кухню с мешком на спине. Огюстен приготовил другой мешок, в котором была еда.
– Ты, Анжелина, напомнила мне свою мать, – с грустью произнес Огюстен Лубе. – Сколько раз она торопливо возвращалась домой, чтобы поделиться с нуждающейся семьей всем, что имела. Сначала я ругал ее, мы ссорились, но вскоре я сдался. Малышка, если ты станешь повитухой, тебя будут приглашать и в роскошные дома, и в лачуги. Порой ты не будешь получать и су за свои труды и, как у Адриены, у тебя возникнет желание помочь бедным, которых очень много. Тебе будут дарить безделушки, туго набитые кошельки, изысканные вина, драгоценности, а в худшем случае, тебя примутся осыпать оскорблениями и угрозами. Какое странное ремесло!
– Это мое ремесло, папа, – уверенно заявила молодая женщина.
Она с нежностью посмотрела на отца, подбежала к нему и поцеловала.
– Ты лучший отец из всех, кого я знаю!
Взволнованный сапожник не нашел нужных слов, чтобы ответить дочери. Взяв фонарь, Анжелина вышла. Ее переполняла радость.
«Раньше я не понимала, как мне повезло, – думала Анжелина, оказавшись во дворе. – Мои родители следили, чтобы я получила образование и ни в чем не нуждалась. Мадемуазель Жерсанда обучила меня хорошим манерам. Так почему же я горюю, что Гильем бросил меня? Я должна вычеркнуть