А потом за обещанным, раньше на 2 года, пришла Власта.
Глава 7. Наставницы укрепления
– Нет, ты так и не поняла, что натворила! Маленькая, заносчивая девчонка, возомнившая себя всесильным творцом! Ты хоть представляешь своим скудным умишком, какую кашу заварила? Они стали источниками Жизни этих мест. Понимаешь? Жиз-ни! Великий Хронос связал их воедино! Ты в своем невыносимом тщеславии самолично обрекла живые существа на вечное скитание между мирами людей и детей леса. Кто ты такая, чтобы принимать подобные решения? Не ведаю, почему Великий Хронос не остался глух к твоим молитвам…
Власта лютовала уже больше часа и постепенно начала выдыхаться. Все это время Малуша молча стояла в центре зала, куда еще пока не добрались другие участники синклита, и из-под смиренно полуопущенных ресниц наблюдала за наставницей. Та была невероятно зла и чрезвычайно изобретательна в брани.
Хотя даже если бы она и не произнесла ни единого слова, крайнюю степень ее негодования по мечущим молнии светло-серым глазам и вздернутым пшеничным бровям не составляло труда считать даже новенькой послушнице. А уж сколько раз эти признаки подступающей бури довелось наблюдать Малуше и не сосчитать! Иногда ей казалось, что по мимолетному движению воздуха подле Власты она способна безошибочно определить настроение наставницы! Да и немудрено – именно Малуша чаще всего становилась причиной замешательства, разочарования и негодования самой грозной женщины укрепления. На губах девушки мелькнула улыбка, которую она тут же спрятала. Воспоминания накрыли ее с головой, утягивая как можно дальше от мыслей о синклите и неминуемом наказании за несдержанность и своеволие, как не отказала себе в удовольствии отметить Власта.
Несмотря на то, что до выполнения уговора было еще 2 года, мать беспрекословно отдала Малушу наставнице. Та не горевала ни секунды! Наоборот, со стремительно разрастающейся радостью, доколе неизвестной десятилетней девочке, торопливо семенила за Властой, навсегда уводящей ее из родного дома. Уже у порога она почему-то замедлила шаг и обернулась. Вся ее семья жалась друг к другу у длинного стола, бывшего центром унылой жизни домочадцев. Малуша успела заметить растерянный взгляд матери, сжавшей подол своего ношеного и латаного платья, и облегчение в глазах отца, который всегда сторонилась дочери, открыто называя ее чудной. Отпечатались в памяти девочки и лица многочисленных братьев и сестер – довольные и немного виноватые в своей странной радости. Впервые Малуша отчетливо ощутила, какая пропасть разделяет их! Им, живущим простыми человеческими заботам, она напоминала соринку в глазу. Раздражающую и заставляющую постоянно промаргиваться, силясь увидеть нечто новое, но совершенно чуждое для той жизни, которую они вели. Малуша вздернула повыше подбородок и ослепительно улыбнулось, с мстительным удовлетворением