Рэмпол огляделся. Дымка от порохового дыма рассеивалась, и с его глаз словно спала пелена. Только сейчас он смог разглядеть обстановку.
Это была комната площадью примерно пятнадцать квадратных футов со стенами, обитыми дубовыми панелями, и толстым черным ковром на полу. По левую руку (если стоять в дверном проеме) находилось окно с раздувающимися коричневыми шторами из бархата. По обе стороны от окна по стене тянулись высокие книжные полки с мраморными бюстами наверху. Неподалеку от окна, так чтобы свет падал с левой стороны, стоял массивный стол с полированной столешницей и ножками, вырезанными в форме когтистых лап. Мягкий стул был отодвинут; в дальнем левом углу стола располагалась лампа с абажуром из мозаичного стекла, под ней стояла бронзовая пепельница с выкуренной сигарой, превратившейся в длинную колбаску пепла. На бюваре лежала закрытая книга в переплете из телячьей кожи, сам стол был чистым, на нем больше ничего не было, кроме ящичка с ручками и стопки листков для заметок, прижатых занятной маленькой фигуркой – бизоном, вырезанным из желтого нефрита.
Рэмпол посмотрел в противоположный от окна конец комнаты. Справа располагался огромный каменный камин, тоже обрамленный полками и бюстами. Над камином за щитом с гербом, который Рэмпол (в тот момент) не стал разглядывать, висели две скрещенные фехтовальные рапиры. Только в этой части комнаты мебель была в беспорядке. Прямо перед огнем лежала перевернутая коричневая кожаная кушетка, кожаное кресло лежало спинкой на свернутом в рулон каминном коврике. На кушетке виднелась кровь.
Наконец, на задней стене комнаты, напротив двери, Рэмпол заметил картину. Между книжными полками зияло пустое место, судя по следам на ковре, оттуда явно недавно убрали несколько застекленных витрин. Место предназначалось для картины, которую Гримо так и не довелось повесить. Сама она лежала лицевой стороной к двери неподалеку от умирающего, кто-то дважды рассек ее ножом. Вместе с рамой она была семь футов в ширину и четыре в высоту: такая большая, что Хэдли пришлось перетащить ее в свободный центр комнаты и перевернуть, чтобы рассмотреть.
– Это та самая картина, которую он купил, чтобы «защитить себя», не так ли? – сказал Хэдли, прислоняя холст к спинке черной кушетки. – Посмотрите-ка, Фелл, не кажется ли вам, что Гримо был не менее безумен, чем этот тип Флей?
Доктор Фелл, который с большим интересом разглядывал окно, неловко повернулся:
– Чем Пьер Флей, который этого преступления не совершал, – пробормотал он, сдвигая свою широкополую шляпу на затылок. – Хм, видите ли вы какое-нибудь оружие, Хэдли?
– Нет, не вижу. Во-первых, тут нет ни одного пистолета, а мы ищем крупнокалиберный автоматический. Ножа, которым изрезали это творение, тоже нет. Поглядите на нее. На мой взгляд, так самый посредственный пейзаж.
Рэмполу же пейзаж посредственным не показался.