Три гроба. Джон Диксон Карр

на доктора Фелла. Доктор, сутулясь в своем плаще и держа широкополую шляпу под мышкой, прихрамывая, бродил по комнате и сердито тыкал в ковер тростью. Он наклонялся и, моргая, разглядывал вещи, пока пенсне не слетало с его носа. Он осмотрел картину, ряды книг, нефритового буйвола на столе. Потом, тяжело дыша, оглядел камин, снова потянулся вверх, чтобы рассмотреть герб над ним. К последнему он, похоже, успел прикипеть. И все же, как заметил Рэмпол, что бы Фелл ни делал, он краем глаза наблюдал за мадам Дюмон. Похоже, она его поразила. Что-то нехорошее проскальзывало в ее маленьких блестящих глазках, которые поглядывали на доктора каждый раз, когда он завершал осматривать очередной предмет. И женщина это знала. Она крепко сжимала руки на коленях. Она старалась не обращать на доктора Фелла внимания, но, не удержавшись, бросала взгляд в его сторону. Создавалось впечатление, будто они сошлись в невидимом поединке.

      – У меня остались и другие вопросы, мистер Миллс, – сказал Хэдли. – В основном о случае в таверне «Уорвик» и касательно этой вот картины. Но они пока подождут… Могу я попросить вас спуститься вниз и позвать сюда мисс Гримо и мистера Мэнгана? И мистера Дрэймана тоже, если он вернулся. Спасибо. Так, подождите секундочку. Фелл, у вас есть какие-нибудь вопросы?

      Доктор Фелл покачал головой, всем своим видом демонстрируя дружелюбие. Рэмпол заметил, что побелевшие костяшки на руках женщины вновь стали розовыми.

      – Долго еще ваш знаменитый друг будет тут слоняться?! – вдруг воскликнула она, в волнении четко произнося все непроизносимые согласные. – Это нервирует. Это…

      Хэдли внимательно на нее посмотрел:

      – Я вас понимаю, мадам. К сожалению, он всегда так себя ведет.

      – Тогда кто вы такие? Ворвались в мой дом…

      – Позвольте объясниться. Я суперинтендант департамента уголовного розыска. Это мистер Рэмпол. А человек, о котором вы, должно быть, наслышаны, – доктор Гидеон Фелл.

      – Да. Да, я так и подумала. – Она кивнула, потом ударила ладонью по столу. – Ну что же, что же! Разве это дает вам право забывать о манерах? Выстуживать комнату, оставляя окна открытыми? Может, нам хотя бы разжечь огонь, чтобы стало теплее?

      – Не советовал бы этого делать, – ответил доктор Фелл. – По крайней мере до тех пор, пока мы не выясним, что за бумаги пытались сжечь в камине. Тут, наверное, был целый костер!

      Эрнестину Дюмон происходящее начинало утомлять.

      – О боже, ну почему же вы такие простофили? Почему вы до сих пор здесь рассиживаете? Вы прекрасно знаете, кто это сделал. Тот самый Флей, и вам это известно. Ну что же, что же? Почему бы вам не отправиться за ним? Почему вы продолжаете здесь сидеть, когда я готова поручиться, что он и есть преступник?

      Ее взгляд ненадолго застыл, словно она впала в транс, было в нем что-то цыганское, полное ненависти. Можно было подумать, что она мысленно отправляет Флея на виселицу.

      – А вы знакомы с Флеем? – резко спросил Хэдли.

      – Нет-нет. Я никогда в жизни его не видела! В смысле, до сегодняшнего дня. Зато я хорошо помню,