– Подумай хорошенько, Аполлон, – ответила Тельфуса. – Здесь очень шумно. Неподалеку отсюда устраивает свои состязания на колесницах Посейдон – представь, какой стоит грохот, – и еще погонщики приводят сюда вьючных мулов на водопой. Мой тебе совет, если позволишь: посмотри лучше на гору Парнас, вон там. И тишина, и покой, и места вдоволь.
Аполлон двинулся к Парнасу. Гора оказалась невероятно крутой – смертным нипочем не взобраться, если только он не построит для них дороги, – зато вид с террасы, где разместится оракул, открывался великолепный: перед смотрящим с головокружительной высоты простиралась переливчатая зелень и синь прибрежной равнины. Неземная красота. Здесь истончалась граница между миром смертных и миром богов, и почва благоухала пьяняще, словно сама Земля нашептывала свои тайны, овевая слушателя сладким дыханием.
Закончив возводить храм, при котором будет содержаться его прорицалище, Аполлон отправился за водой, чтобы освятить его. Но у полуразвалившейся скальной стены, за которой он рассчитывал найти источник, послышались шорох и шипение, и в нос ударил смрадный запах ползучего гада. Натянув тетиву лука, Аполлон осторожно шагнул вперед.
Он даже не представлял, насколько отвратительное зрелище откроется ему за нагромождением камней! На груде исторгнутых ошметков шкурок и перьев там свивался кольцами огромный удав, прожорливый и зловонный. Под холодной кожей, натянутой до предела на необъятном раздутом брюхе, угадывались последние жалкие трепыхания несчастной жертвы.
Это был Пифон, кошмарная гроза всего живого – смертных, их стад и даже самих богов. В юности этот змей помогал нянчить Тифона, вырастив из него то самое чудовище, которому почти удалось победить Зевса и захватить власть над миром. Теперь же, почуяв Аполлона, гадина с чмокающим звуком разлепила ноздри и повернула голову. Желтые глаза уставились на незваного гостя.
– Кто посмел нарушить мой покой? – прошипел змей.
Аполлон одурачить себя не позволил и не стал тратить время на ответ. Он натянул тетиву и пронзил стрелой сердце Пифона. И только теперь, забившись в агонии и шлепая своими кольцами по земле так, что содрогался Парнас, змей получил ответ на свой вопрос.
– Я Аполлон! Здесь ты умрешь, Пифон, и здесь солнце испепелит твои гниющие останки своими безжалостными лучами!
Переступив через тушу гадины, Аполлон дошел до источника, наполнил кувшин и вернулся к святилищу. Оставалось выполнить еще два дела, прежде чем открывать оракул для обращений. Первое – наказать Тельфусу, которая, как Аполлон понял, намеренно отправила его в логово змея. Вернувшись к источнику,