Однако на середине срока к Зевсу пришли Земля и Небо с тревожным пророчеством. Первое дитя Метиды, сообщили они, сможет тягаться силой с Зевсом и мудростью с Метидой, но дитя это окажется дочерью, а значит, угрозу для отцовской власти представлять не будет. Вторым же у них родится сын – неистовый и непокорный, которому судьбой предназначено свергнуть отца.
Зевс обеспокоился. Прекрасно себя зная, он не сомневался: едва Метида оправится от родов, он снова окажется на ее ложе, а любовь между богами редко оказывается бесплодной, об этом он тоже был отлично осведомлен. Значит, недалек тот час, когда будет зачат опасный для него наследник, – поэтому Зевс скрепя сердце решил избавиться от Метиды немедленно и бесповоротно. Тщательно все обдумав, он вознамерился обратить против жены ее же силу.
Превращаться в животных, растения и многое другое умели все боги, но Метида обладала особым талантом к метаморфозам и гордилась им. Однажды Зевс решил вроде бы в шутку испытать ее: дескать, он знает, во что она точно никогда не сможет превратиться. Метида, несмотря на всю свою мудрость, простодушно клюнула на эту наживку.
Сперва Зевс велел ей обернуться львицей, и она это с легкостью исполнила. Потом гигантским кальмаром, который бился и задыхался на пыльной земле. Потом дубом, подпирающим небеса. Потом лугом под кружевным покрывалом асфоделей. Потом пылающим костром, взметающим в небо искры.
Тут Зевс спохватился:
– Ах, Метида, дорогая! Я только сейчас понял, что прошу тебя превращаться в какие-то громадины. Конечно, тебе это ничего не стоит. А вот сжаться во что-то крошечное, ничтожное, едва заметное, ты вряд ли сумеешь.
– А ты проверь! – фыркнула уязвленная Метида.
– Стань бабочкой! – предложил Зевс.
Метида закрыла глаза, наморщила лоб, и – фьють! – ее уже нет, а на запястье Зевса сидит прелестная бабочка, подрагивая тонкими крыльями в пурпурных сполохах. Зевс поднес руку к губам, Метида думала – для нежного поцелуя. Но не успела она опомниться, как язык Зевса выстрелил, словно у лягушки, и втянул ее в рот. Прокатившись кувырком по ущелью пищевода, она погрузилась в нектар, который Зевс пил с утра, и почувствовала, как сотрясается от хохота живот ее мужа.
Метида вертелась и крутилась, но теснота не давала ей превратиться во что-то покрупнее и вырваться на свободу. Она оказалась в ловушке, заточенная в животе Зевса так же надежно, как были заточены его братья и сестры в животе Крона. Вот только у нее не осталось снаружи никого, кто бы ее вызволил, как она в свое время помогла вызволить их.
Второй