– Хорошо, – протянула девочка.
– Только сама пиши, так, как ты хочешь, – сказал учитель как отрезал.
– Хорошо.
Класс больше не хихикал и не иронизировал, а внимательно переводил взгляд с учителя на одноклассницу и обратно.
– Пишите то, что вы хотите написать, а не то, что, как вы предполагаете, я бы хотел прочитать.
– Учитель замер у окна и как-то неестественно опустил голову на грудь. Он прикоснулся лбом к стеклу и некоторое время молчал. За кружевным стеклом медленно таяло ледяное солнце. Оно тихо исчезало в голубоватой дымке, повисшей над домами и кронами деревьев.
Учитель помолчал, а потом поднял взгляд и, как бы рассматривая что-то там далеко в морозной дымке, медленно произнес:
– Вы не знаете и не можете знать, что бы я хотел прочитать, поэтому пишите то, что вы хотели бы написать. Постарайтесь не создавать себе иллюзию, что вы знаете, что хочет другой человек. Понимаете? – учитель внимательным взглядом обвел класс. – Возможно, это самый жестокий самообман жизни – пытаться оправдать, восполнить чьи-то ожидания, которые никогда не были высказаны, а лишь надуманы вами. Это, наверное, одно из самых глубочайших заблуждений – пытаться сказать то, что, как вам кажется, от вас ожидают, и в результате не сказать того, что вы на самом деле думаете. Нет такой мысли, которая была бы неинтересна. Нет такой позиции или точки зрения, которая не имела бы права на существование. Есть бесконечная погоня за желанием понравиться кому-то посредством слов, которые ничего не значат. А те слова, которые имеют вес для вас и, возможно, для кого-то еще, остаются невысказанными.
Подростки замерли в ожидании. Так случалось всякий раз, когда учитель литературы начинал уходить в сторону от темы урока, объясняя какое-нибудь явление жизни по-своему. Так, как виделось оно только ему.
– Вы думаете, что оценка выставляется исключительно за фактическое знание литературного материала и пересказ произведения?
– Ну-у-у-у, – протянуло полкласса.
– Нет, всякое произведение мы читаем по-разному. Воспринимаем по-разному, согласно тому, что мы сами несем внутри себя. Наше сознание преломляет свет слова через душевную внутреннюю призму, и поэтому и цвет, и свет, и звук, и мысль у двух разных людей не могут быть одинаковыми. А угадывать, что бы я хотел прочитать в ваших сочинениях, это такое же бесполезное занятие, как угадывать содержание первой статьи в завтрашней газете – там все равно напишут, что все будет хорошо. И совсем другое дело, как напишут. Вы меня понимаете?
– Да, понимаем… – уверенно ответил класс.
– Эх, – выдохнул учитель, – как жаль, что вы меня не понимаете. В одном и том же слове есть миллион значений. А в одной и той же истории есть миллион историй. Вот видите, кому-то интересен сон. А ведь мы его даже не разбирали на уроках, потому что он сложен к разбору. В нем есть символы, знаки, в нем есть целая плеяда аллегорий и целый ряд метафор сложных для вашего юного восприятия. И вдруг… Кто-то хочет поговорить про