Светлейший. Первый игемон империи. Сергей Митин

жизнь – беззаконное геройство Меншикова. Будь это кто-то другой, а не любимец Петра, Шеин точно казнил бы его перед строем без лишних раздумий. Сейчас на это требовалось получить «высочайшую санкцию». А Петр был явно склонен замять происшествие – мол, победителей не судят. Он хоть и пожурил Александра, не наградил очередным повышением в звании (что было бы прямым оскорблением для Шеина) и даже наложил штраф в два бомбардирских жалованья, был настолько окрылен победой, что приказал о самовольстве Александра больше никому не поминать. Как ни крути, а Меншиков весьма содействовал победе! Если б не его дерзновение, как знать, может, месяцы еще сидеть бы под Азовом всем войском.

      Но Шеин мимо Меншикова проходил мрачнее тучи – всем своим видом указывал Петру, как пагубно для армейской дисциплины оставлять такую страшную вину без наказания. На праздничном пиру стал даже поминать, как под ногами у него мешались «незваные бомбовые командоры» и что из-за этого – потерь в два раза больше, чем могло быть. И вообще в европейских армиях за такие действия одна награда – скорый суд и расправа на месте!

      Петр понял, что само собой раздражение командующего не развеется, Шеин уязвлен в самое сердце подвигом Меншикова, к которому сам не причастен. И Петр не был бы Петром, если бы не придумал гениальный выход. Он здесь же, на пиру под стенами Азова, присвоил боярину Шеину звание генералиссимуса! Высшее воинское звание в Европе, про которое на Руси еще и не слыхали. У первого русского генералиссимуса голова закружилась от счастья, полководец разом перестал быть «униженным и оскорбленным» Меншиковым и судьбой. В конце пира Петр приказал Шеину и Меншикову обняться в знак забвения прошлых обид. Пьяные воины обнялись. Меншиков поклялся более не самовольничать, Шеин велел ему – вплоть до Москвы – ехать в казацком армяке, вывернутом наизнанку, с надписью «последний Стенька Разин», и на этом успокоился. Обиженный Меншиков едва не разъярился снова, но Петр, обняв его, шепнул, что Шеин пьян зело и наутро ничего не вспомнит. Так и вышло.

      Медаль в память взятия Азова. 1696 год. Надпись на реверсе: «Молниями и волнами победитель»

      И по сей день Алексей Семенович Шеин остается первым генералиссимусом в военной истории России. Впрочем, Меншиков впоследствии оспаривал приоритет Шеина, не без оснований утверждая, что первым генералиссимусом русской армии является именно он – Александр Данилович. Аргументом в пользу Меншикова, получившего это звание 12 мая 1727 года, служил тот факт, что в Уставе русской армии в 1696 году такого воинского звания еще не существовало, и Петр фактически присвоил это звание Шеину в обход Устава, как бы «в порыве восторга».

      Восторги – восторгами, а дело делать надо. Уже к 23 июля Петром «со товарищи» был разработан строительный план новых азовский укреплений. Ведь многие стены и башни крепости серьезно пострадали от обстрелов русской артиллерии.

      Поскольку у Азова не было большой и безопасной гавани для речного и морского флотов,