– Сестрица Минъюй, я этот стыд больше терпеть не могу.
Та оторопела:
– О чем ты?
– Госпожа уже давно живет во дворце, а император ни разу не звал ее на ложе. Болтают, что ему она вовсе и не нравилась никогда и что он оставил ее, только чтобы не обидеть вдовствующую императрицу. – Хупо сплевывала шелуху. – Во Дворцовом управлении с каждым обращаются по его положению, если пойду туда, стыда не оберусь.
Минъюй позеленела от злости, принялась кричать и ругаться, но так и не смогла расшевелить этих лентяек.
– Как же я зла!
Вэй Инло перед зеркалом в своих покоях как раз приводила лицо и волосы в порядок. Увидев в отражении свирепое лицо вошедшей Минъюй, она недоуменно спросила:
– В чем дело?
– В зале сквозняки и крыша течет, а еда, которую нам каждый день приносят, вечно холодная. Пусть так. – Минъюй кругами ходила по комнате, громко топая на каждом шаге. – Но хуже всего эта кучка служанок…
– Ты говоришь о Хупо? – Инло продолжала расчесывать волосы. За месяц в глазах окружающих девушка из отмеченной судьбой счастливицы превратилась в черепаху, спрятавшуюся в свой панцирь: целыми днями она сидела в маленькой комнатке во дворце Яньси, не показываясь наружу, ничего не делала и никому не доставляла хлопот.
– Дело не только в ней! – Минъюй кипела от ярости. – Так ведут себя все, кто пришел из дворца Чанчунь. Как она смеет так с тобой обращаться?
Вэй Инло рассмеялась:
– Она так относится ко мне как раз потому, что мы обе вышли из дворца Чанчунь.
Прежние товарки стали для нее не поддержкой, а источником неприятностей.
И главной из них была Хупо: она не слушалась не только Минъюй, но и саму хозяйку, а в последнее время и вовсе распоясалась, втайне собираясь одержать верх над Вэй Инло.
– Хупо прежде служила во дворце Чанчунь, мы были равны, а теперь я стала старшей наложницей, ее же приставили ко мне в подчинение. Может ли ей такое понравиться? Я же… не могу ее наказать.
– Почему это?
– Потому что она состояла при моей прежней госпоже. Наказать ее – значит приобрести дурную славу той, кто не исполняет свой долг и не помнит добра, – тихо ответила Инло. Она заранее знала, что ей придется непросто: ее привели наверх неблагородные методы, и это должно было повлечь за собой немало страданий. Но довольно она уже помучалась – пора начать что-то менять.
Если делать вид, что проблем не существует, люди уверятся в твоей слабости.
– Идем, – резко поднялась девушка.
Минъюй остолбенела.
– Куда?
– Одними лишь милостями вдовствующей императрицы я, старшая наложница Вэй, еще не умерла от голода. Пожалуй, мне стоит поторопиться отплатить ей добром за добро.
Хунли пренебрегал Вэй Инло, а вот мать императора не забыла «счастливого предзнаменования» на празднике освобождения живых существ. Немного закусок, новые наряды – пусть для вдовствующей императрицы это были сиюминутные знаки внимания, но