Доктор смотрит на меня обезумевшими испуганными глазами, пока я пытаюсь пинать его ногами по животу. Он не намерен сдаваться.
– Пожалуйста, Алексей, прекратите дергаться, и я вас сниму! – ошеломлено повторяет он.
– Ни за что! Мне здесь нечего больше делать! Отпусти, сука! Я тебя череп сейчас ногой проломлю! Долбанная тварь!
Я прикладываю силы, чтобы ударить его носком стопы по-больнее. Он держится стойко. Веревка вместе со мной раскачивается из стороны в сторону.
– Не надо этого делать! Все можно обдумать! Зачем вы спешите на тот свет? У вас же семья!
– Нет у меня никакой семьи! – животным рыком осаждаю я его.
Аивар не сводит испуганный недоумевающий взгляд. Веревка обрывается, видимо, два трупа для нее слишком великий грех. Я падаю ничком на пол и ударяюсь затылком. Доктор приземляется следом со мной. Моя нога ненавистно отпихивает его от себя. Сквозь удушающий кашель я взвываю:
– Пошел вон, старикашка! Твои лечения и хорошие слова уже никому не пригодятся! Вы все мне, подонки, желали горя! Вот и радуйтесь! Я погибаю! Вам всегда было не по себе, что я с семьей так счастлив, а теперь их нет! Я вас ненавижу ! Я никого из вас не трогал, в чужую жизнь не лез! За что так со мной?! Теперь пляшите на наших могилах, веселитесь, радуйтесь, вам же этого надо было?!
На последней фразе я начинаю давиться слезами. Я хватаюсь за свои волосы руками, отползаю к стене и, уткнувшись в колени, плачу. Я снова ничего не хочу знать. Во мне царит безразличие и разрушение. Доктор проходит в комнату. В стеклах его очков отражаются три лежащих на полу трупа. Он пребывает первые минуты в ступоре, затем приближается к ним и проверяет пульс.
– Это я во всем виноват, – повторяет он про себя шепотом, думая, что я его не слышу.
Затем он выпрямляется, достает из кармана телефон и набирает номер на телефоне:
– Полиция…
Очаровательный дом по середине улицы, красивейшая клумба возле него, домашние стены, возвращающие в детские годы, ласковые слова любимых людей – радужная палитра померкла. На полу сложены трупы, а за окном гудят полицейские сирены. Машины подъезжают друг за другом, поднимая на уши двор. Вслед за ними является "Скорая помощь". События как в кино, только никакого дубля быть не может. Аивар Робертович все это время сидит на кровати и разглядывает мертвые тела. Вскоре доносятся чужие голоса и в мою квартиру заходят мужчины в погонах. Первые партия вбегает с поднятыми вверх пистолетами и проверяет комнаты. Вторая партия пропускает вперед врачей с носилками, которые незамедлительно спешат к пострадавшим. Пульса на сонных артериях не обнаруживают, в дальнейших мероприятиях нет надобности. Затем они хладнокровно и угрюмо вызывают работников катафалка. Мне остается лишь наблюдать со стороны без всякого вмешательства.
Начальник