Отец, довольный знанием сына иерархии власти, улыбаясь, кивнул.
– Все правильно, Югюлюй. Запомни, чжуки-ван левого крыла старший, потому что он является прямым наследником великого шаньюя, ну а чжуки-ван правого крыла, он младший, потому что он не прямой наследник, но из одного рода с великим шаньюем. Понял? – еще подробнее объяснял ему отец. – Ты должен все это знать и помнить всегда. И еще, сын мой, никогда не называй правителя без его полного титула. Не говори шаньюй. Это неправильно. Говори всегда великий шаньюй. Хорошо?
Мальчик кивнул и, взяв отца за палец, спросил: – А теперь рассказать тебе о хаптагаях?
– Погоди. Ответь мне – кого называют четыре рога? – спросил отец.
– А, четыре рога? – мальчик задумчиво почесал голову и стал отвечать, – Это левый сянь-ван, левый лули-ван, правый сянь-ван и правый лули-ван. Вот.
– Ты послушный мальчик. Теперь можно, – одобрительно разрешил отец и вновь погладил его по головке.
– Они могут очень долго не пить воды и ничего не кушать. А если захотят кушать, то могут есть колючку. А ее никто больше не ест. Они могут идти весь день с вот таким грузом, – мальчик развел руки и очертил круг во весь размах. – А еще у них два горба и в них много жира. А еще у них такая шерсть, что они, как я, не потеют. Им не жарко даже в такую жару, – мальчик кивнул на вход в юрту, давая понять, что там, за ним очень жаркий день. – Я еще многого не знаю, но скоро буду знать. Если ты разрешишь.
– А откуда ты все это узнаешь? – искренне удивился отец.
– От пастухов. От рабов, – мальчик посмотрел отцу в лицо. Тот молчал.
– Их вот столько, – он показал четыре пальца. – Один из них так много знает о хаптагаях! Он мне и говорит.
– Ну хорошо. Узнавай о них, коль тебе это интересно. Близко к животным не подходи. Только в жару находись в тени и далеко не уходи. В следующий раз я объясню тебе, кого называют шестью рогами. Ты должен будешь все это тоже запомнить, – ставя сына на ноги, поднимаясь, разрешил отец.
Мальчик послушно кивнул, поклонился отцу и выбежал из юрты. Ваньци Тюйлюхой хлопнул в ладони. Тут же в юрту вошел его начальник стражи. Он склонился в ожидании приказа.
– Вели, чтобы отныне глаз не сводили с Югюлюйя. Пусть узнают, что за рабы ведут с ним беседы о хаптагаях, – повелел он.
– Повинуюсь, властитель, – начальник стражи удалился.