– Террор в одиночку? Вы же не думаете, что здесь действует целая сеть американцев? У Кима всё строго. Да и мы не сонные тетери.
– Один человек тоже может многое. Два-три громких убийства – и авторитет власти пошатнется. А корейцы, как вы знаете, часто перебегают из одного лагеря в другой. Многие еще не сделали окончательный выбор. А если убить или ранить удастся самого товарища Кима? Псу под хвост полетит и авторитет социалистической Кореи, и авторитет Советского Союза здесь, на Востоке. Как бы после этого японцы не воспрянули… Они же сейчас для американцев союзнички. Забыли, кто их города атомом выжигал… Словом, если я прав, найти агента будет чуть труднее. Он может оказаться и камикадзе, который действует в одиночку. Повидал я таких на Востоке.
– Японец, думаете?
– Ну, а почему бы и нет. Сдается мне, американцев чисто воды в Пхеньяне и нет. Разве что какой-нибудь предатель из числа наших, советских… И этот вариант нам тоже придется проверять. А, может быть, манчжурец по происхождению, китаец, таких в армии товарища Кима тоже немало.
– Известно дело. Проверять-то каждого нужно, – грустно сказал Петренко. – Даже меня. Вы за этим и приехали.
– Проверка, дорогой майор, оборотная сторона медали, которая называется «доверие». А вы, я надеюсь, в этом деле станете моей правой рукой. Ведь речь идет не просто о разоблачении агента. Поверьте, я не преувеличиваю. От этого дела зависит судьба войны. Судьба Северной Кореи – будет ли вообще такая страна? Если американцам удастся посеять зерна паники – пиши пропало. И Кожедуб со своими истребителями не поможет. Не зря ведь этим делом сам товарищ Сталин заинтересовался. Нашел время, важнейшие дела отложил.
– С чего начнем? Я готов выполнить любое ваше поручение, – оживился Петренко.
– Для начала – побольше общайтесь с новенькими. Сколько их, пятеро? Сойдитесь с ними покороче. Это наш первый круг подозреваемых. Найдите общие темы – например, вместе тренируйтесь. Они же любят физкультуру. Вы, как я заметил, тоже.
Петренко кивнул:
– Выполним, товарищ генерал.
– Ну, а завтра, после обеда, когда они все соберутся на стадионе – покажешь мне их. И расскажешь. А я тебе про свою идею подробнее расскажу.
Пронин крепко выспался, немного прогулялся по Пхеньяну – словом, до обеда вёл себя вполне беззаботно. А после трапезы они встретились с Петренко на стадионе. Пятеро новобранцев корпуса охраны… Они тренировались: наматывали круги по спортивной площадке в полном военном облачении. Петренко из укромного угла показал их Пронину и немного рассказал о каждом.
– Вот этот – племянник товарища Кима. Ему исполнилось двадцать. И дядя счел, что он готов для столь важной службы. Думаю, он вне подозрений.
Щекастый кореец что-то жевал, расслабленно передвигаясь по беговой дорожке. В профиль он особенно напоминал своего великого родственника. А по возрасту ему можно было дать и семнадцать, и двадцать пять. Парень был плечист, тяжеловатая походка выдавала человека физически сильного. Но мимика, улыбка – как у школьника.
– А