– Если я уже умер, а это тот самый туннель, где же свет в его конце?! – сам с собой разговаривал Валера.
Валера почувствовал, будто его опять посадили в камеру на пятнадцать суток, но, исходя из опыта, казалось, что прошло уже больше чем пятнадцать, а темнота никак не рассеивалась, луч света так и не появился перед его глазами. Отпустив все мысли о происходящем, Валера вновь ударился в воспоминания, хотя за это долгое время он уже не раз прокрутил в голове свою длинную, но не впечатляющую жизнь. Ведь у него было мало радостей в ней, точнее, всего две – жена и дети, а в остальном он жил просто для того, чтобы как-то жить. И как раз сейчас пришло время жалеть об этом.
Милиционер Николай зашел в морг, медсестра на входе выдала ему белый халат.
– Наденьте его, – сказала она, – и спускайтесь по лестнице справа от вас.
– Спасибо, девушка.
Николай уже знал, куда ему идти, он накинул халат и спустился по лестнице. «Становится прохладно, даже немного зябко. И почему тут такой тусклый свет?» – подумал Николай.
Нарушая тишину стуком каблуков милицейских ботинок, уверенной походкой Николай шел, в белом халате, с сосредоточенным взглядом, по пустому и длинному коридору. Далеко не в первый раз он идет по нему на опознания. Мужчина чувствовал себя тут некомфортно, и каждый раз, идя в последний кабинет, он думал о том, чтобы быстрее покинуть это место. Даже не характерный запах его отпугивал, а сама обстановка не позволяла находиться здесь долго. Сегодня ему гораздо труднее, чем в прошлые разы, – сейчас предстоит вновь увидеть ту девочку, остается только надеяться на то, что доктора поработали с ее лицом, и та гематома не будет выглядеть такой ужасной, и будет казаться, что она просто спит.
Войдя в нужную дверь без стука, Николай сразу же почувствовал запах каких-то препаратов, и от переживаний его сердце стало биться сильнее. Посмотрев чуть левее, он увидел четыре стола с телами, накрытыми белыми простынями, и сразу же среди них обнаружил тот, на котором лежала та самая двадцатилетняя девушка. Он узнал ее по слегка выглядывающим из-под простыни длинным белым волосам, которые Николай видел сегодня утром в лужи крови на том проклятом перекрестке.
Николай подошел к столу и поправил простыню так, чтобы родственники, зайдя сюда, узнали ее не сразу. Затем Николай достал пачку сигарет.
– Вы не против, если я?..
– Вообще, я против курения, товарищ милиционер, но здесь курить можно, если вы об этом.
Николай закурил. Он делал большие затяжки. Доктор, сидящий в углу кабинета за столом, глядя на бледное лицо милиционера, молча передал тому пепельницу.
– Скоро подойдут родственники, – хриплым голосом сказал Николай, стряхивая пепел.
– В семь? – уточнил доктор, продолжая смотреть на Николая. Он видел, что тому очень нелегко, и поэтому общался с ним, как с пациентом, спокойным, размеренным голосом.
– Да,