Когда ко мне вернулась способность к восприятию действительности, Алисия сидела рядом со мной, гладила мою руку и бормотала что-то по-итальянски. Другой рукой она прижимала к щеке фиолетовую кофту с вышивкой, которую Белла носила, не снимая, вне зависимости от того, как та сочеталась с другой одеждой. Мы просидели на полу до темноты, прижав к себе книгу и кофту и утешая друг друга воспоминаниями. На следующий день я написала первое письмо, на которое Вы ответили. Я надеюсь, кто-то сидел рядом с Вами, когда Вы держали в руках браслет. Кто-то, с кем можно поговорить о Биргитт.
Читая историю Вашей жены, я больше думала о Вас, о том, как Вы, должно быть, себя чувствовали. Ее я не знала, Вас же, как мне начинает казаться, уже немного знаю. Когда я задумываюсь, как Вы могли себя чувствовать, оставшись в одиночестве на том пароме, я боюсь, что выгляжу просто эгоисткой, которая поддалась порочной слабости и, заламывая руки, вопрошает, не лишена ли смысла ее жизнь, а ведь я, в конце концов, еще жива. Ваша потеря настолько больше любой потери, выпавшей на мою долю, она одновременно внезапна и предопределена. Словно Биргитт умирала много лет, но признаться в этом было невозможно, и момент, когда ее смерть показалась бы неизбежной, все не наступал и не наступал. Пока она не умерла. И сами отношения, и момент разлуки были в Вашем случае настолько пронзительнее, чем в моем. Теперь я сожалею, что столько болтала про смерть Беллы. Не стоит больше ее упоминать.
Напоследок скажу так: несмотря на то, что Вы сделали или не смогли сделать, что испытывали или не успели испытать, в Вашей жизни были отношения с Биргитт. Отношения такие особенные для вас обоих, связь более тесная и глубокая, чем многим из нас дано ощутить. Мне очень жаль, что Вы потеряли жену. И я очень счастлива за Вас, что она жила на земле и что Вы ее повстречали.
Спасибо, что рассказали ее историю.
Тина
Силькеборг
22 мая
Дорогая Тина,
пишу Вам, а на столе передо мной разложено содержимое моего портфеля. Ноутбук, телефон, контейнер с ланчем, газета «Копенгаген пост» и Ваше письмо. Все эти вещи (за исключением Вашего письма) я неизменно находил у себя в портфеле и раньше, до того, как Биргитт не стало, но она каждый день подкладывала туда что-нибудь новенькое. Иногда собственный рисунок, иногда цитату, которую вычитала в книге и выписала для меня на отдельный листок, иногда рецепт блюда, которое собиралась приготовить на ужин. Если она не находила сил на подобные сюрпризы, то просто подкладывала в портфель свою сережку, перчатку или фотографию. Что бы это ни было, я понимал послание, которое Биргитт вкладывала в эти вещицы: «Я все еще жива, и я планирую оставаться живой, когда ты вернешься с работы».
Когда я вернулся к работе после смерти Биргитт, то первое время носил ноутбук, телефон, газету и ланч в карманах или под мышкой. Чтобы не приходилось снова и снова открывать