Нехведовича, предлагалось разделиться и разойтись по разным районам для развертывания организационно-пропагандистской работы и создания новых подпольно-повстанческих групп.
А мы так хорошо задумали предстоящее дело, так свыклись с нашим лесом, с уездом, с местными товарищами! И все надо бросать, идти неведомо куда. Но указание ЦК надо выполнять беспрекословно. Партийная дисциплина – превыше всего.
Эмилия вывела связного, а мы еще долго сидели в хате.
– Дорогой товарищ Зыс, – с чувством сказал Нехведович. – Расставаться очень не хотелось бы: привыкли, притерлись. Но приказ есть приказ.
– И мне не хочется с вами расставаться, – признался Зыс, – хорошо начали работу, складно, результативно. Да что поделаешь, партии виднее.
На прощанье вспомнили общие дела, немного выпили и договорились когда-нибудь да повидаться.
Новую директиву и все наши товарищи встретили довольно холодно. Мы настолько сдружились между собой, что Петя Курзин даже предложил идти в новые районы всем вместе.
– Нет, Петро, – возразил Нехведович, – как ни грустно, будем соблюдать дисциплину.
Последние часы мы провели в задумчивом молчании: каждый вспоминал прошлое и размышлял над тем, что ждет его впереди.
Неожиданно возле меня оказался Рябов.
– Слушай, Стась, пойдем вместе. Все-таки мы из одного батальона и первые партизанские налеты вместе прошли.
– Что ж, если Нехведович не станет упрямиться, я буду только рад этому.
Успокоенные таким естественным для нас обоих решением, мы разошлись по шалашам и уснули.
Ранним утром, когда солнечные лучи пронзили кроны деревьев и зачирикали лесные птахи, мы приступили к делу. После некоторой дискуссии решили, что Нехведович, Жулега и Курзин пойдут в район Докшицы – Глубокое, Чижевский с Богуцким – под Вильно, а мы с Рябовым – в Дисненский, Молодечненский и Воложинский уезды.
– Фронтовички, вас двое, а районов три, – заметил Нехведович. – Справитесь ли?
– А то нет! – отозвался Рябов, довольный, что нас не разлучили. – Николай Рябов в главковерхи не прошел, но три уезда он пройдет, тем более с комиссаром в авангарде. Верно, Стась?
– Верно, Коля.
– Ну, братва! – сказал Нехведович. – Увидимся ли когда?..
Никто не мог ответить на этот вопрос. Мы разбросали шалаши, уничтожили все следы стоянки, расцеловались по-братски и разошлись в разные стороны.
И