Чем ближе к въезду в лагеря беженцев, которые мне нужно было миновать, тем сильнее чувствовался страшный запах смерти. За время обстрелов Бейрута израильтянами этот запах стал мне хорошо знаком. А наутро я узнал, что там произошло: отряды фанатиков-фалангистов, союзников израильтян, убили сотни палестинцев.
Я был потрясен, раздавлен всем этим. И не мог избавиться от мысли, что я, американец, пусть и косвенно, но тоже причастен к этой бессмысленной бойне. Ведь ее учинили те, кого мы всегда называли своими друзьями и союзниками, кого мы снабжали всем, чем могли: оружием, деньгами, информацией.
Многое с этого момента я стал воспринимать в ином свете. Но окончательно прозрел уже после того, как в Бейруте высадились американские морские пехотинцы из „миротворческого корпуса“.
Сначала ничто не предвещало грозы. Но затем Бейрут потрясли взрывы, приведшие к многочисленным жертвам в американских и французских частях, и стало ясно, что им вообще надо уносить ноги из Ливана. Тут меня посетил большой босс из Лэнгли. И он сказал мне:
– Халед, настало время. Если сейчас что-то срочно не предпринять, эти „голуби“ из Вашингтона заставят нас уйти отсюда, может быть навеки. Для Америки это нежелательно. Понятно?
– Как же быть? – спросил я. – Парни гибнут ни за грош. Лучше им действительно уйти.
– Глупости, Халед! Нормальные потери. Есть еще и другой путь.
– Какой же?
– Поймать этих „подрывников“ на месте преступления. Успокоить общественное мнение в США. Как? Очень просто. Организуйте парочку налетов и предупредите нас заранее. Мы докажем, что прежние потери были результатом излишней беспечности, а вообще мы способны справиться с любым сопротивлением.
Мне этот план пришелся не по душе, но делать было нечего, и я пустил в ход „Аль-Фаджр“. Мне удалось убедить руководство организации в необходимости совершить налеты на несколько военных постов. Еще три-четыре десятка убитых, говорил я, и чужеземцы уйдут с ливанской земли. Я указал, где и когда все должно свершиться, и заранее известил связника из „Каир-Альфа“. Удар можно было отвести без труда. В целом это была простая операция.
Но взрыв прогремел – погибло несколько солдат. Трудно себе представить, что я пережил в этот момент.
Когда я спросил своего шефа, что все это значит, он сокрушенно покачал головой:
– Связь, Халед, очень плохая связь. Компания работает в тяжелых условиях. Случаются накладки!
Прошел день, и прогремел новый взрыв. Новые жертвы. Я не находил себе места. А тучи сгущались. Военное командование пригрозило применить против партизан жестокие ответные меры.
На этот раз я не мог не задуматься, могла ли опять подвести связь. С трудом сдерживая себя, я потребовал объяснений от шефа. Но он только отмахнулся:
– Сейчас не до того, Халед. Нужно готовиться к другому. Определяйте местные объекты для поражения, районы, где больше всего левых.
И