– Ты не бойся, – тяжело дыша, сказал он. – Я должен был убедиться, что ты один.
Что я мог ему на это сказать? Я думал лишь о том, что сбылись мои самые плохие предчувствия и я влип по полной. Кто он: беглый зек, террорист, маньяк?..
Я потянулся к выключателю.
– А вот света не надо!
Отдернул руку.
– Вы кто?
– Ты можешь называть меня Рутрой.
– Тот мужик в плаще… Он сказал, что вы…
– Я все слышал. – Человек в белом кивнул на небольшую щель в дальнем углу сарая, как раз напротив калитки. – Он тебе соврал.
– Ну а вы, конечно же, будете говорить мне только правду и ничего, кроме правды, – с горькой усмешкой заметил я.
– Нет. Я буду молчать. Чем меньше ты узнаешь обо мне, тем лучше. Для тебя же лучше! Скажу лишь: о том, что ты и твоя семья в опасности, тот человек врал. Я не причиню вам вреда. Остальное неважно.
Я с сомнением взглянул на Рутру. Тот действительно вовсе не походил на бандита. Скорее наоборот – на какого-то заблудившегося в джунглях интеллигента. Хотя, говорят, самые кровожадные маньяки происходят именно из интеллигентных семей…
– Тот человек… кто он?
– Говорю же, тебе лучше как можно меньше обо всем об этом знать… – Его голос слабел. – Я бы рассказал, если б это как-то могло помочь. Но боюсь, наоборот, лишь навредит. Они и так теперь будут тебя подозревать… Раз ты меня… спас…
– Подозревать в чем? – насторожился я.
Но Рутра не ответил. Голова его поникла, дыхание стало тяжелым, хриплым.
– Эй… – Я тронул его за плечо. – Ты живой?
Я слегка толкнул Рутру, тот повалился на бок. Мертв! Или без сознания? Расстегнув на нем куртку, я задрал свитер и с отвращением взглянул на торчащее из раны оперение короткой металлической стрелы. Я неуверенно потянулся за аптечкой.
День
Утром я, как обычно, долго лежал в постели, зевая и потягиваясь. Пока не вспомнил минувшую ночь. Я тут же вскочил и принялся быстро натягивать джинсы. Схватил будильник, обязанностью которого было разбудить меня в семь часов утра, встряхнул. Его стрелки безжизненно замерли в районе четырех. Отдернув штору, я щурясь взглянул на солнце, стараясь определить, который примерно час. Потом вспомнил о настенных часах: висящие над кроватью куранты показывали 9.00. Девять часов?!. Я помчался на кухню и буквально столкнулся с матерью.
– Чего несешься как угорелый? – воскликнула она, поймав меня. – Опаздываешь? Ты же говорил, что тебе ко второму уроку. Вот я будить и не стала…
– Лучше бы разбудила.
– Слушай, какой ты у меня большой стал! – Мама сильнее прижала меня, разглядывая с ласковой улыбкой располневшей Моны Лизы. – Мой Денни-исочка-а-а…
– Ну, мам… – Я попытался высвободиться из объятий. – У меня дел по горло.
– Все вы ласковые, пока маленькие. А как подрастете, так сразу: дел по горло… Можно ж матери минутку уделить?.. – Она вдруг