Боги милостивые! Глен упал лбом на ладонь и судорожно вздохнул, надеясь, что хлынувший внутрь холод остудит жар разбушевавшихся тревог. Хотя Лин и нарекала Глена братцем, а он её сестрицей, куда больше они походили на отца и дочь. И отец из него вышел скверный. Он не ведал, как надлежит воспитывать детей, а уж тем более девочек. Не ведал и безустанно ошибался.
– Смилуйтесь, молодой господин. – Голос Сурии вернул Глена в действительность. Она поклонилась и заправила за ухо прядь тронутых серебром волос. – Лин юна и беспечна. Я побеседую с ней, не переживайте. У вас и без того полно забот. И как вы только всё успеваете? Я бы не смогла…
– Что ж, – Глен натянул поводья, и Ирис послушно шагнул за ворота, – подлинное счастье, что это мой удел, а не ваш. Не ругайте Лин. Во многом я повинен в случившемся.
Воинам не подобало являться во дворец во столь растрёпанных чувствах, и уж тем более – в изгаженных кровью доспехах. Посему сперва Глен наведался в купальни. Водица окутала благодатным умиротворением. Смыла не только грязь, но и пагубные мысли.
Глен быстро омылся. Скрыл изрезанное шрамами тело за штанами и белой рубахой. Сверху накинул серебристый кафтан и застегнул на ряд пуговиц. К поясу прикрепил ножны с саблей. А под рукавом спрятал стилет – пристегнул к наручу с хитрым приспособлением, способным выталкивать клинок в ладонь.
– Владыке Дуги́ уже сообщили о деяниях фениксов, – бодро сообщил прибывший из дворца слуга. – Он дозволил потерпевшим разместиться у наядов, а заодно изъявил волю собрать к полуночи воинский совет.
– Благодарю, – Глен кивнул и покинул купальню следом за слугой.
Небосвод уже помигивал звездными огнями. В Танглей они сверкали особенно ярко и услаждали взор. Казалось, облачные стражи рассыпали драгоценные камни по чёрным шелкам. Любо-дорого смотреть!
Пока Глен пытался возвратиться в избитую реальность, где ещё вчера не находилось места мстительным фениксам, раздорам с сестрой и беседам с Эсфирь, вёзший его Ирис поумерил шаг. Застыл у рва, усаженного шипами и заполненного водой. Пар валил от неё клубами. На поверхности воды лопались поднявшиеся из глубин пузыри, а воздух вокруг пропитался лазурным сиянием.
Ров сверкающим кольцом опоясывал дворец – десятки островерхих башен, облицованных льдом. В детстве Глен сравнивал обитель правящих с игольницей великанов. Ходили слухи, что при её постройке пало около пяти сотен океанидов, отчего изредка дворец величали возведённым на крови и костях.
Линейка хранительниц огибала ров, поблескивая остриями копий. Высокие и беловолосые, закутанные в доспехи из чешуйчатой кожи, девушки ступали шаг в шаг и выдерживали равное друг от друга расстояние.
– Благой ночи, господин, – хором произнесли они.
– Благой ночи. – Глен спешился, похлопал скакуна по спине и двинулся к перекинутому через ров мосту.
Взору