Береги себя и помни, что у тебя всегда где-то есть мама. Надеюсь, однажды ты обретешь ту любовь, которую я не смогла тебе дать.
Прощай, сынок.
Навсегда твоя мама, Эмилия Ивендарк»
Оказавшись на распутье, отец и я остались вдвоем. Он был растерян и, возможно, даже немного сломлен, но никогда этого не показывал. Я понимал, что мы не одни в этом мире перемен, что рядом всегда будут родители отца, мои бабушка и дед, и его младшая сестра, готовые поддержать. Они тогда не раздумывая решили поехать вместе с нами. Но в тот момент мне казалось, что перед нами бесконечный лабиринт будущего.
Мне было сложно смириться с мыслью, что я навсегда покину Тонвейл – мой любимый мегаполис, в котором мне посчастливилось родиться.
Тонвейл всегда был воплощением тепла и солнца. Это был очень жаркий город, наполненный высокими пальмами, белыми песками и шикарными дворцами, что хранили в себе многолетние тайны. Звук прибоя и мягкий шелест пальмовых листьев создавали впечатление, что время здесь замедляется, позволяя каждому гостю насладиться сладким мгновением безмятежности. Узкие улочки города лабиринтом вели к скрытым садикам и фонтанам, которые освежали путников в жаркие полуденные часы. С заходом солнца город оживал звуками уличной музыки и яркими огнями фонарей, отражающих краски заката на морской поверхности.
Здесь каждый день был праздником для души с пестрыми фестивалями и ярмарками, где можно было отведать экзотические блюда и увидеть удивительные традиции местных народов. Тонвейл оставлял в сердце каждого, кто его посетил, незабываемое тепло и желание вернуться снова, чтобы вновь оказаться в этом солнечном раю, будто сотканном из сновидений и звуков дальних морей.
Я был счастлив родиться здесь, и как же тяжело мне было смириться с тем, что настало время уехать.
Собрав необходимое, мы отправились в неизвестность, в страну, название которой тогда послужило едва ли не основным предметом моих детских страхов. Для отца это была земля, где можно было построить нечто новое, для меня же – печальное приключение.
Новый город, в который мы переехали, оказался совершенно иным. Даже его название звучало для меня скучно.
«Добро пожаловать в Комиан!», – прочитал я медленно на вывеске, что приветствовала нас при въезде в город.
Здесь не было южного жара, к которому я привык, и пальмы уступили место соснам, стоящим плотной стеной.
Воздух, свежий и прохладный, наполнял легкие иначе, а серое небо иногда казалось мне угрюмым и мрачным по сравнению с бесконечной синевой Тонвейла. Улица, на которой теперь стоял наш дом, не знала суеты мегаполиса, но имела свое собственное очарование, открывающееся лишь со временем.
Дома в Комиане выглядели точно как на старых фотографиях: с искривленными крышами и оконницами, которые казались готовыми распахнуться в любой момент.
Пока я осматривался, бабушка Мэриан торжественно заметила:
– Ах, как здесь просторно и