Очнулась, только окончательно запыхавшись: в голове стучали гулкие молоты, в боку кололо, а дыхание вырывалось из лёгких с болезненными всхрипами. Согнувшись пополам, чтоб остановить вспышки радужных пятен перед глазами, с трудом переводя дух, беглянка осмотрелась вокруг, насколько это было возможно сделать в ограниченном обзоре смотровой бойницы в чадре, и поковыляла к сваленным у стены необработанным камням. Опустилась на них тяжело, звякнув наручниками…
Сейчас… Только отдышусь немного в тени… И снова – вперёд, уносить ноги – наверняка Али её уже ищет.
– Так спешишь, дорогая, – услышала она высокий, почти мультяшный голос, – будто дэвы за тобой гонятся!
Кира испуганно обернулась.
У этой же груды камней, ставшей для беглянки временным пристанищем, сидел на низком табурете такой же чёрный кокон, каким являлась ныне она сама. Только изрядно пошире.
– Чё ли и вправду гонятся? – тётка визгливо захехекала и бросила подозрительный взгляд на носок расшитой золотом туфельки, выглянувшей из-под Кириного покрывала. – Только, наверное, не дэвы, а?
Кира спрятала ногу под черный покров.
– Я… нет… – пробормотала она. – Я просто… это…
– Беглая? – понимающе пропищала тётка.
– Что вы! Я немного потерялась… в толпе. Мой сопровождающий… Мы шли к морю, на пирс. Наверное, он уже там, ждёт, беспокоится, а я вот…
– Так тебе в порт, дорогая?
– О да! – обрадовалась Кира: ничего и спрашивать не пришлось, спасение в лице (в смысле, в чадре) доброй женщины явилось и навязалось само. – По этой улице я правильно иду?
– Нет, – пронзительно проверещала тётка, – не правильно. Подожди-ка, дорогая, я сейчас… – она, пыхтя, принялась приводить тяжёлую тушу в вертикальное положение. – Повезло тебе, девка. Щас… Уж я позабочусь о том, чтобы ты больше не терялась… Подожди-ка…
Она поковыляла из благословенной тени на солнцепёк, где важно прохаживались два бравых усатых стража с саблями на боку и, размахивая руками, принялась им что-то втолковывать. В итоге переговоров один из блюстителей порядка, тот, что поусатей, нехотя последовал за тёткой, усиленно зазывающей его к Кириному насесту на камнях.
– Вот! – она бесцеремонно приподняла покрывало девицы, демонстрируя её туфли. – В таких башмачках, сам понимаешь, за кизяками не ходят! Только в сопровождении!
– Ладно-ладно, тётка! – неохотно отозвался стражник, щурясь на солнце. – Понял тебя… Идём! – бросил Кире небрежно.
– Куда?
– Ну куда-куда? Ты куда шла?
– В порт…
– Ну, значит, туда и пойдём.
Беглянка заколебалась.
– Иди-иди, –