Ханское правосудие. Очерки истории суда и процесса в тюрко-монгольских государствах: От Чингис-хана до начала XX века. Роман Почекаев

не счел возможным расправиться с побежденными, чтобы не предстать в глазах подданных несправедливым правителем. Во-вторых, во время следствия широко использовались такие методы получения доказательств, как допрос и очная ставка. В-третьих, для решения судьбы Арик-Буги и других царевичей Хубилай провозгласил созыв семейного совета, тем самым продемонстрировав приверженность установлениям Чингис-хана, хотя имел основания полагать, что совет собрать практически невозможно. Именно это обстоятельство обусловило смягчение наказания главных руководителей восстания во главе с Арик-Бугой. Все сказанное позволяет сделать вывод о существенных привилегиях Чингисидов не только в политической жизни Монгольской империи, но и в уголовных и процессуальных отношениях: принадлежность к «Золотому роду» обусловливала особый порядок следствия и суда над ними и вынесение более мягкого решения, чем выносилось в отношении других лиц, совершивших такие же преступления.

      Итак, Хубилаю не удалось созвать общий семейный совет Чингисидов, однако таковой был созван в рамках следующего анализируемого нами процесса – суда над Бораком, правителем Чагатайского улуса, в 1269 г.

Дело Борака

      Борак был правнуком Чагатая, возглавившим Чагатайский улус в 1266 г. по указу Хубилая. Однако, укрепив свои позиции, он постарался вернуть те владения Чагатаидов, которые были отторгнуты в 1250–1260-е годы, и вступил в конфликт не только с Хубилаем, но также с Хайду, правителем Улуса Угедэя, и Менгу-Тимуром, властителем Улуса Джучи (Золотой Орды), по сути развязав новую гражданскую войну со всеми улусами Монгольской империи. Поначалу он преуспел в противостоянии с Хубилаем, занятым войной с китайской империей Южная Сун, но в борьбе с объединенными силами Джучидов и Угедэидов потерпел поражение, а его владения были оккупированы их войсками [Рашид ад-Дин, 1946, с. 69–70; Рашид ад-Дин, 1960, с. 98–99] (см. также: [Бартольд, 1963, с. 581–582]).

      Однако победители не пожелали окончательно расправиться с Бораком, которого надеялись использовать в борьбе с Хубилаем, поэтому предложили закончить дело миром. В 1269 г. в долине реки Талас был созван курултай с участием представителей семейств Джучи, Чагатая и Угедэя, одним из вопросов повестки которого стало решение судьбы Борака [Бартольд, 1963, с. 582; Караев, 1995, с. 22; Энхчимэг, 2017, с. 153; May, 2018, р. 351]. Правда, в итоге суд над агрессивным чагатайским правителем превратился в разбирательство взаимных претензий участников. Первым выступил Хайду, посетовав на вражду участников курултая, которые «по отцам все родные друг другу». Фактически эта речь и стала «обвинительным заключением» против Борака, он же тем не менее вовсе не был настроен признавать себя виновным и нести наказание.

      В ответ Борак весьма удачно повернул в свою пользу довод, высказанный Хайду: «Да, положение таково, однако ведь и я тоже плод того древа (т. е. член рода Чингис-хана. – Р. П.). Для меня тоже должны быть назначены юрт и средства для жизни». И сразу же обвинил Хубилая и персидского ильхана Абагу в захвате разных стран, а присутствующих –