И потом, червоточина в кухню – та еще крутота.
Конечно, со временем Гидеон станет чаще задаваться вопросом, не оплошал ли он, промолчав о целом букете потенциально важных проблем. Однако пока он решил: пророчества подождут, ведь к нему криком взывает его личное будущее, роковое и вместе с тем упоительное.
– Наколдуешь пирог? – вслух спросил Гидеон, решив забыть на время о том, что только может случиться. Конец света лучше встречать на сытый желудок. И съесть надо обязательно что-нибудь повкуснее. Пирог с кремом, фруктовый. Живот будет болеть, но это потом.
– О, avec plaisir[15], – с радостью ответил Нико. – Только напишу еще раз Рэйне. Закончится, скорее всего, слезами. Моими, конечно. Погоди, на все про все уйдет минут пять.
Пять минут, вся жизнь… Один хрен.
– Con mucho gusto[16], Николас, – ответил Гидеон, сонно прикидывая, где будет лучше вздремнуть. – Не спеши.
II
Гедонизм
Она сама не заметила, как задремала, но, уловив далекий запах дыма, проснулась. Во сне, где-то на самом краю мысленного взора размытым пятном мелькнуло черное платье. Рэйна вскочила, чуть не подавившись языком, и тут же поняла, что разбудил ее, оказывается, телефон.
Она заглушила голосовое сообщение от Нико: «Рэйна! Снова я. Осалил! Фиг знает, может, ты даже не играла в салочки, в смысле в настоящие, не по телефону, но это ладно. Короче, извини за треп, я просто уже не знаю, как заставить тебя перезвонить, честное слово, думал, это дело с концом света а-ля Атлас Блэйкли или архивами, которые пытаются нас убить, тебя зацепит, нет так нет. Короче, снова извини, если обидел, хотя не знаю, как именно, Париса же не говорит – молчит эротично так, – а да, кстати о ней, Париса тоже перестала отвечать на звонки, и это клево… Круто, круто, круто, но завтра я еще раз попробую дозвониться, люблю, целую, досвидос», и глянула на часы.
Почти три пополудни. Рэйна встала и направилась в ванную.
Умылась и обтерлась полотенцем. Поправила кольцо в носу, обулась. Потом видя, что ее компаньон даже не шевельнулся, встала на пороге и нетерпеливо потопала ногой.
– Я слышу, Мори, – только и ответил распластавшийся на гостиничной кровати Каллум.
Они сняли двухместный номер, само собой, ибо Рэйна скорее бы сдохла, чем разделила постель с Каллумом, ориентации которого даже не понимала: то ли он любил мужчин, то ли женщин, то ли и тех и других, а может, и вовсе одного только бесящегося Тристана Кейна.
– Тебе которая больше нравится? – спросил Каллум, приглашающе мотнув головой.
Рэйна, до смерти утомленная месяцем, проведенным в компании Каллума Новы, тяжело вздохнула и закатила глаза.
– Там