Капитан подал знак одному из драгун.
– Отведите девчонку наверх и заприте там.
Без единого слова драгун схватил Сирину, стараясь избежать атаки ее зубов, ног и молотящих кулаков. Отбиваясь, она призывала на помощь мать и проклинала солдат.
– Вы в Хайлэндсе растите диких кошек, миледи. – Офицер перевязал руку носовым платком.
– Она не привыкла видеть, как ее мать или любую женщину бьет мужчина.
Его рука дрогнула. Капитан не приобрел бы уважения подчиненных, избив ребенка. Но мать... Он улыбнулся, окинув ее взглядом. Мать другое дело.
– Ваш муж подозревается в соучастии в убийстве капитана Портеуса[6].
– Капитана Портеуса, которого суд приговорил к смерти за стрельбу в толпу?
– Приговор был отсрочен. – Стэндиш положил руку на эфес шпаги. Даже среди себе подобных он считался жестоким. В повиновении его людей держал страх, и страх же должен был обуздать эту шотландскую шлюху. – Капитан Портеус стрелял в толпу бунтовщиков во время публичной казни. Потом неизвестные лица вытащили его из тюрьмы и повесили.
– Мне трудно сожалеть о его судьбе, но ни я, ни моя семья ничего об этом не знаем.
– Если это неправда, ваш муж будет обвинен в убийстве и измене. А вы, леди Мак-Грегор, останетесь без защиты.
– Мне нечего вам сказать.
– Жаль. – Стэндиш улыбнулся и шагнул ближе. – Показать вам, что случается с беззащитными женщинами?
Наверху Сирина колотила в дверь, пока ее руки не покрылись ссадинами. Позади нее плакала Гвен, укачивая Мэлколма. Света в детской не было, если не считать луны и пламени горящих коттеджей. Снаружи доносились крики и женский плач, но все мысли Сирины были о ее матери, оставшейся внизу с англичанами, одинокой и беззащитной.
Когда дверь открылась, Сирина отпрянула. Она увидела красный мундир, услышала звяканье шпор. Потом Сирина увидела мать, обнаженную, избитую, с растрепанными волосами на лице и плечах. Фиона упала у ног дочери.
– Мама! – Сирина опустилась на колени рядом с ней, неуверенно коснувшись ее плеча. Она и раньше видела мать плачущей, но не так, не этими беззвучными безнадежными слезами. Кожа Фионы была холодной. Сирина достала из сундука плед и укутала им несчастную женщину.
Прислушиваясь к отъезжающим драгунам, Сирина одной рукой поддерживала мать, а другой обнимала Гвен и Мэлколма. Она лишь смутно понимала, что произошло, но этого было достаточно, чтобы заставить ее ненавидеть и дать клятву мести.
Глава