– Эслен? Но я не могу… Он слишком далеко, и я не знаю дороги.
– Ты должен. Должен, Эхок. Считай, что это последняя просьба умирающего.
Несколько преследователей уже с плеском вошли в воду и неуклюже поплыли к их берегу.
– Пожалуйста, поедем вместе! – взмолился Эхок. – Одному мне ни за что не добраться в столицу!
– Я тебя догоню, если смогу. Но я должен задержать их здесь, а ты скачи во весь дух. Вот… – Монах снял с пояса кошелек и сунул Эхоку в руку: – Здесь деньги, хотя и не слишком много. Трать их разумно. Еще внутри лежит письмо с печатью. Оно поможет тебе получить аудиенцию у прайфека. Расскажи ему о том, что мы здесь встретили. И не подведи нас. Теперь – пошел!!!
И Мартин повернулся к безумцам, которые выбирались на берег. Он разрубил череп одного, точно дыню, встал поудобнее и приготовился встретить следующего врага.
– Уходи! – крикнул Мартин, не оглядываясь. – Иначе получится, что мы все погибли зря.
В голове Эхока словно что-то щелкнуло, и он пришпорил свою лошадку. Он скакал до тех пор, пока она не начала спотыкаться от усталости. Но даже и тогда он не остановился и продолжал подгонять несчастное животное. От безудержных рыданий у него ныло в груди. А потом на небе появились звезды.
Эхок двигался на запад, потому что знал – где-то там находится Эслен.
Часть первая. Дни Мрака
Последний день отавмена – это день святого Темноса.
Первые шесть дней новмена – это, в свою очередь, дни святой Дан, святого Андера, святого Шейда, святой Мефитис, святого Гавриэля и святого Халакина. Вместе они составляют Дни Мрака, когда Мир Живых встречается с Миром Мертвых.
Он долгий год по ней скорбел,
И дух восстал из тьмы морской:
«Чего ты хочешь от меня,
Что вечный сон тревожишь мой?»
«Один лишь только поцелуй,
Мой свет, прошу я твой
И перестану навсегда
Тревожить твой покой».
«В моем дыханье – лед морской
И соль, любовь моя,
Коснись моих холодных губ —
Не проживешь и дня…»
2223 год Эверона, месяц новмен
Глава 1. Ночь
Нейл МекВрен скакал рядом со своей королевой по темной улице города мертвых. Дробь лошадиных копыт заглушал стук града, разбивающегося о свинцовую мостовую. Ветер бушевал, словно разъяренный дракон, он свивался в туманные кольца и хлестал мокрым хвостом, будто плетью. Духи умерших беспокойно зашевелились, и в груди Нейла, глубоко под полированным доспехом, под покрытой мурашками кожей и грудной клеткой свила себе гнездо тревога.
Причиной