Осенью 1437 года княгиня Мария Ярославна родила первенца-сына, нареченного в крещении Юрием. Теперь 22-летний Василий II должен был думать не только о том, как сохранить власть над Русью, но и как передать ее собственному сыну. Однако маленький Юрий прожил лишь около трех лет. Смерть унесла его в январе 1440 года. В утешение Бог послал скорбящим родителям другого сына – Ивана…
Вслед за кратким сообщением о рождении у Василия II сына Ивана на странице летописи – словно выцветшее пятно засохшей крови. «Тое же весны Федко Блудов Сука Василья убил да Ивана Григорьевича Протасьева утопил. Того же лета и самого Федка, поймав, повесили на Коломне на осокори» (29, 150). Что стояло за этой чередой убийств – летописец не объясняет. Но надо же было такому мрачному сообщению оказаться рядом с благой вестью о рождении наследника престола…
Младенцу Ивану не исполнилось и года, когда московский двор был потрясен странной и жуткой кончиной младшего из галицких князей – Дмитрия Красного. Мимо этой средневековой истории не мог пройти Н. М. Карамзин, пересказавший летописи в следующих словах: «Меньший брат, Димитрий, скоро умер в Галиче, достопамятный единственно наружной красотою и странными обстоятельствами своей кончины. Он лишился слуха, вкуса и сна; хотел причаститься Святых Тайн и долго не мог, ибо кровь непрестанно лила у него из носу. Ему заткнули ноздри, чтобы дать причастие. Дмитрий успокоился, требовал пищи, вина; заснул – и казался мертвым. Бояре оплакали князя, закрыли одеялом, выпили по нескольку стаканов крепкого меду и сами легли спать на лавках в той же горнице. Вдруг мнимый мертвец скинул с себя одеяло и, не открывая глаз, начал петь стихиры. Все оцепенели от ужаса. Разнесся слух о сем чуде: дворец наполнился любопытными. Целые три дня князь пел и говорил о душеспасительных предметах, узнавал людей, но не слыхал ничего, наконец действительно умер с именем Святого: ибо – как сказывают летописцы – тело его, через 23 дня открытое для погребения в московском соборе Архангела Михаила, казалось живым, без всяких знаков тления и синеты» (89, 110).
Помимо таинственной кончины Дмитрия Красного, первый год жизни будущего государя был отмечен для Москвы новыми военными тревогами. 20 марта 1440 года великий князь Литовский Сигизмунд был убит заговорщиками. 29 июня того же года на литовский престол вступил новый правитель – князь Казимир Ягайлович, брат польского короля Владислава. Как обычно, смена власти в Литве сопровождалась заговорами, мятежами и бегством недовольных новым режимом вельмож ко двору московского великого князя. В литовских усобицах Москва издавна делала ставку на православную часть местной аристократии, недовольную засильем католиков. С помощью единоверцев московские князья надеялись вернуть под свою