А если б не дал, то загипсовали по самое немогу, в июльскую то жару. Всегда есть выбор. Врач так и сказал две тысячи и аппарат, а бесплатно только гипс. И Ангел не отстает: уже один раз ручку и один раз ножку ломал. Кальция в нем мало и фосфора. Местечковый «Красный крест» – это Ленка. А в последний раз, когда Ангел упал с велосипеда и воткнулся щекой в руль, она чуть в штаны не наложила.
Вот уж воистину, кому-то суждено всю жизнь брать, а кому-то отдавать. И надо признать, она делала для Ангела все. Она изначально по-матерински теплая и добрая для него. Для него – да, но не для меня. Хотя иногда перепадает!
«Гамлет, это все хорошо, но ты понимаешь, в чем тебя обвиняют?» – хотела спросить врач, но не стала раньше времени спугивать поющую птичку.
– Гамлет, а нельзя ли поподробнее остановиться на том, что Ангел дан тебе Богом за грехи.
– ну, это и Лена всегда говорила. Мы даже одно время успокаивали друг друга, перетаскивая одеяло вины на себя. Говорил, что мне в наказание, она говорила, что ей. До полного перечня и ревизии грехов, слава Богу, не дошло!
Хватило ума остановиться. Тогда не понимал: как ей, за что ей. Самой чистоте! Неужели за Андрея? А исповедоваться не хочет и не верит она в эти дела.
А водочный бизнес? Времена такие. И уже говорил, что все приходящее спиртное, хоть по глоточку, да хоть просто на язык, на себе проверял, а от этих нескончаемых проб поджелудочная дрожала, как будто ее поджаривали. Что-то устал, – тяжело вздохнул Гамлет, переполненный воспоминаниями. – Сейчас бы пивка, а то во рту пересохло.
«А ты знаешь, как я устала с тобой здесь. У меня же сейчас красно-зеленый период, из меня кусками хлещет. Все достало! А ты говоришь, ген любви и паленая водяра, озарение и сдвиг по фазе.
Спать не с кем! Никто не любит и не хочет! Вот и приходится, где попало, добирать на стороне, а это так тяжело – убеждать себя в своих достоинствах перед встречей с желанным, но таким холодным человеком» – мысленно причитала врач.
А Гамлет уже не слышал ее: он погрузился в свой мир. И это означало, что на сегодня сеанс закончен. А продлится ли он завтра – он не знает, оттого что от него это не зависит, а зависит от того, будет ли у него болеть шея или вспыхнет потница, пронзит мигрень и обострится эрозия желудка, вперемежку с простатитом. В конце концов, выглянет ли Солнце из-за туч.
«О Боже! – думал он. – Как же мы уязвимы! А еще что-то загадываем, планируем то, что и в 300 лет не свершить. Икры им севрюжьей подавай.
И зачем ты, Господи, делаешь так, что у людей складывается мнение, будто ты жуткий ревнивец и наказываешь за то, к чему сам и призываешь – за любовь! Но я знаю, ты скажешь, что это только поверхностное; знаю, что за любовь ты не наказываешь, а наказываешь, скорее, за греховную страсть и насилие, за разврат,