– Может, это были обычные сны, – отмахнулся Флаури.
– Я чувствую, что Он со мной разговаривает. Он где-то там, на севере. Ждёт. Хочет что-то показать. А эти семеро следуют туда же, и вряд ли у них благие намерения. Вдруг они идут с целью остановить Его и… убить? Мы должны до Него добраться, понимаешь? Это шанс остановить грядущее. Никто не вернёт тебе отца, но ты можешь отомстить за его смерть. И я помогу тебе найти их, если ты поможешь мне…
– Ты не ответила на мой вопрос! Кто «Он»?
– На этот вопрос мне тоже пока никто не ответил, – уставившись в невидимую точку на земле, устало проговорила Милана. – Но я должна сама это выяснить.
В загадочном деле появилась новая зацепка. Флаури голову сломал в размышлениях и попытках сопоставить в логическую цепочку смерть Королевских Мастеров, театральный суд его отца и странную банду убийц. Смерть Арбена, скорее всего, была подстроена таким же способом. Значит, кто-то хотел избавиться от его отца. Нет, почему тогда сразу не убили? Хотели осудить за преступление? Опять не сходится. Беспорядочные переплетения мыслей заводили сына Варнора в тупик, словно он пытался понять действия сумасшедшего, что играет людскими жизнями, как фигурками в шахматах, как куклами в демоническом театре нарушенного сознания.
* * *
Конец апреля вновь порадовал путников жарким весенним солнцем, что уже три дня не слезало с небосвода и не пряталось за грядой клубящихся тяжёлых облаков. Это была первая весна на памяти Флаури, когда природа так рано начинала радовать теплом. Северный климат редко баловал промерзающие земли. Холода отступали лишь в середине первого месяца лета, после праздника Товрад, знаменующего победу дня над ночью, света над тьмой.
Тимбертон оказался безумно рад, когда тракт стал медленно выползать из скалистой местности, словно освобождаясь от крепких каменных объятий. Впереди показались верхушки Пограничного леса. По пути им встретилось ещё несколько рабочих посёлков и небольших деревень, но и здесь царствовала мёртвая тишина. В таких местах они пополняли быстро скудеющие запасы провизии.
За прошедшее время Флаури повидал столько смертей, что уже не сомневался в правильности недавнего выбора. Яркие краски цветущих полей и лугов, холмов и равнин, лесов и предгорий омрачались кроваво-серыми тонами трагедий местных поселений. И даже солнце, дарившее тепло всему живому, стремительно сбрасывающему леденящие оковы северной зимы, теперь предательски разогревало лежащие под открытым небом трупы. Вонь и смрад не давали вдохнуть. Тысячи насекомых роились над несчастными, монотонно жужжа. Падальщики дрались за каждый кусок прогнившего мяса. Теперь это был их пир, их праздник.
Даже сейчас уже не счесть тех жизней, которые прервали безжалостные нападения орочьего племени. По всему пути встречались разрушенные деревни и сёла, буквально утопленные