Своего Спасителя четверо офицеров (два есаула и штабс-капитан и подъесаул, кстати – командир Матвеевой сотни), обгорелого, вынесли в тлеющей одежде из полымя! Осторожно положили на землю и тут же рядышком свалились на землю, истерично заходясь от кашля, выблевывая свои легкие!?
Спустя десять минут, пока приехали пожарные, здание рухнуло, сложившись словно карточный домик стенами внутрь! Если бы не Матвей, от людей остались бы только головешки! Ну, а дальше – полковой лазарет на два месяца, на пяти койках которых лежали те самые господа офицеры и рядком их спаситель, полулысый парнишка неполных семнадцати лет!
Молодость берет свое и потому у Матвея волосы отрасли, как на собаке, а ожоги зарубцевались и вскоре уже практически ничего не напоминало о них? .Так, только под лопаткой осталась отметина – косой, в пол – спины, шрамчик от ожога. А офицеры стали выздоравливая, шутить над ним беззлобно, но остро. Его командир, подъесаул Горячинский Алексей Панкратович, полный Георгиевский кавалер молча смотрел на то, как парень спит.
Как во сне зовет любушку свою, Настеньку, как дергается, словно опять нырнул в огонь?!…
И однажды не выдержал, скрипя зубами и матерясь про себя за свою слабость, встал и шикнув на офицеров, как на блудных игривых щенков, встал и подошел к кровати Матвея, чуть кашлянул и когда тот отошел ото сна, попытался дернуться, тот вскинул руку к виску, и когда успел фуражку натянуть, громко и отчетливо сказал – Благодарю за службу, реестровый казак Бутурлин, Матвей Пантелеевич! Я твой значится теперь – кровный должник, паря!
А господ офицеров продрал стыд, они – то парню ничего не сказали за свое спасение!? И потому, старший из офицеров по годам и званию, штабс-капитан Еремеев Антон Геннадьевич, рявкнул – Гааспада офицеры – ВСТАТЬ!
И остальные, словно ошпаренные, подпрыгнули с кроватей, одернули свои лазаретные шмотки и наспех натянули на головы фуражки со стульев, приставленных к кроватям, на которых лежала и висела их одежда.
Затем, четко развернувшись к пареньку, который вытаращил на них испуганные и ничего не понимающие со сна глаза, громко отрапортовал пацану – От имени и по поручению господ офицеров трех полков, я – штабс-капитан Еремеев Никанор Артемьевич, благодарю вас, господин реестровый казак, Матвей Пантелеевич Бутурлин за спасение на пожаре наших жизней! – и полуобернувшись к офицерам, рявкнул – Виват спасителю русских офицеров! Виват, виват! И наше благородное собрание для повышения вашего выздоровления за свой счет организует вам сударь, недельное увольнение на Родину! Повторяю, за наш счет! – и добившись согласного