– Капитан Леннокс и его жена умерли от холеры, – коротко и сухо сообщил ей мистер Крейвен. – Капитан Леннокс был братом моей жены, и я опекун его дочери. Ребенка привезут сюда. Вы поедете в Лондон и доставите девочку лично.
Таким образом, миссис Медлок упаковала свой маленький саквояж и отправилась в путь.
В вагоне невзрачная девочка уселась в углу и выглядела, как обычно, раздраженной. Поскольку читать ей было нечего и смотреть не на что, она сложила свои тонкие ручки в черных перчатках на коленях. Черное платье еще больше подчеркивало желтизну ее кожи, из-под черной креповой шляпки выбивались тусклые светлые волосы.
«В жизни не видела более ломливого ребенка», – подумала миссис Медлок. (Это было специфическое йоркширское слово, обозначавшее «избалованный» и «капризный».) Она и впрямь никогда не встречала ребенка, который так долго сидел бы неподвижно, ничего не делая, но в конце концов ей надоело молча наблюдать за девочкой, и она заговорила бодрым грубым голосом:
– Полагаю, мне следует рассказать тебе что-нибудь о том месте, куда ты направляешься. Ты что-нибудь знаешь о своем дяде?
– Нет, – ответила Мэри.
– Никогда не слышала, чтобы твои папа и мама о нем говорили?
– Нет. – Мэри нахмурилась. Нахмурилась, так как вспомнила, что ее папа и мама вообще почти ни о чем с ней не разговаривали. И, разумеется, ни о чем не рассказывали.
– Гм, – пробормотала миссис Медлок, глядя на странно-непроницаемое маленькое лицо. Помолчав несколько минут, она продолжила: – Думаю, кое-что нужно тебе рассказать, чтобы подготовить. Ты едешь в странное место.
Мэри ничего не ответила, и миссис Медлок весьма расстроило ее явное безразличие, но, сделав глубокий вдох, она заговорила снова:
– Хотя на свой лад это шикарное место, и мистер Крейвен даже по-своему гордится его мрачностью – оно и впрямь такое. Дому шестьсот лет, он стоит на краю вересковой пустоши, в нем около ста комнат, хотя большинство из них заперты на замок. В доме много картин, прекрасной старой мебели и разных вещей, которые хранятся там веками, а вокруг – большой парк, сады, огороды и деревья, у которых ветви свисают до земли – ну, у некоторых. – Она помолчала и снова набрала воздуха в легкие. – Но больше там ничего нет, – неожиданно закончила она.
Мэри невольно начала прислушиваться. Это было так непохоже на Индию, а все новое ее весьма привлекало. Но она не собиралась выдавать своего интереса. Такова была одна из неприятных особенностей ее поведения. Она продолжала сидеть неподвижно.
– Ну, – сказала миссис Медлок, – что ты об этом думаешь?
– Ничего, –