– Зачем ты следил за мной? – повторил я, не дождавшись ответа. – Что тебе нужно?
Бездомный молчал, и в черноте под капюшоном все было так же смиренно и мертво, будто передо мной стоял не человек, а камень.
– Уходи, – строго сказал я. – Мне нечем тебе помочь. Возвращайся туда, откуда пришел. Ты меня слышишь?!
И вновь молчание в ответ. Ни единого движения, ни единого звука. Только ветер трепал полы его куртки, и штаны из парусиновой ткани то надувались, то опадали на тонких ногах. Но вот бездомный шевельнулся. Его руки вынырнули из карманов, продемонстрировав пустые манжеты. Он попытался просунуть в них кисти, но тщетно. Рукава были слишком большие, а руки слишком маленькие. И тогда он изловчился, просунул руки под курткой, и расстегнув две верхние пуговицы на груди, стянул капюшон.
От неожиданности я едва не лишился дара речи.
Передо мной стояла девочка лет десяти. Напуганная, измученная и истощенная. Замерзшие губы не шевелились и только веки хлопали, когда на них попадали капли дождя.
Глава 2
Девочка
Ее лицо было абсолютно бесстрастным: ни следа улыбки, ни намека на печаль. И только глаза поблескивали то ли от слез, то ли от холода. Я подумал, сколько таких детей ходит по Восточному району и решил, что не много. Все здесь имели свой уровень забвения, но еще ни один ребенок не расхаживал по улице в таком отрепье и не стучал в окна к незнакомым людям. Восточный район, словно давал человеку то, от чего он не умирал, но и не жил полной жизнью, как, например, люди в южной части города.
На пороге мне было ясно одно: еще до приезда полиции и прочих гостей, коих сегодня не избежать, ребенка нужно накормить и согреть. Все остальное сделают другие люди. У меня тряслись руки отчасти из-за того, что я подсознательно боялся детей, отчасти из-за того, что я просто не знал, что с ними делать. Я чувствовал, что девочке требуется помощь, но не моя. Чья-то. И немедленно. Но цепь событий развернулась совершенно иначе, и произошло это на том уровне сознания, где человек обычно не присутствует. Ему диктует правила кто-то иной. Инстинкт, судьба, чутье, все что угодно, только не здравый смысл и закон.
Я не стал церемониться с грязной одеждой, и первой в мусорный бак полетела куртка. Следом девочка стянула с себя шерстяную накидку и майку, сняла ботинки. Последним атрибутом одежды оставались штаны, и она скинула их, совершенно не стесняясь незнакомого человека. В нелепом угнетающем молчании я одел ее в свою старую пижаму и усадил за стол. У меня не было детских вещей. Штаны и футболка, найденные в закромах гардероба, ей совсем не подходили, но и то и другое ей все равно пришлось одеть поверх пижамы, чтобы согреться.
Девочку звали Алиной.
В процессе