– Ну, будет-будет, – примирительно промолвил Двигубский.
– А если отец у меня пополам белорус с украинцем, а мама – русская, то я кто?! – продолжал бушевать Алексей.
– Признаю, был неправ, – оборонительно вытянул ладони перед собой руки Яков Иосифович.
– Да я просто советский человек, понимаете? – медленно остывал Подлужный. – А хочу быть настоящим советским человеком. Как Алексей Мересьев.31
– Всё-всё-всё, Алексей, но пока не Мересьев, – извинительно тронул его за запястье шеф. – Хочешь быть настоящим советским человеком – будь им. Но и настоящим прокурором тебе стать тоже неплохо. Как считаешь?
– Кгм-кгм, – стихая, вместо ответа кашлянул тот.
– Так вот, – продолжил Двигубский, – я действительно выдвинул тебя в качестве кандидата на самостоятельную работу. И настал для тебя черёд делать судьбоносный выбор.
«Самостоятельной работой» в их ведомстве, осуществлявшем высший надзор за соблюдением законности, именовалась деятельность собственно прокуроров городов и районов и, разумеется, первых руководителей более высокого ранга. Потому Подлужный, оценив услышанное, насторожённо произнёс:
– А конкретнее?!
– Конкретнее тебя Потыквеоком просветит. Естественно, не сразу Москву предложат, – иронично хмыкнул Яков Иосифович. – Поначалу на периферию… Дуй. Потыквеоком ждёт.
Человек с чудной фамилией Потыквеоком в прокуратуре области занимал должность начальника отдела кадров. Недовольные им сотрудники, намекая на его необычно звучащее родовое обозначение, втихую и не без ехидства обзывали его «Попопеглазом». «Дразнилка» родилась не только из созвучия и фонетического подражания. Она объяснялась также тем, что Потыквеоком был слегка косоглаз. Одни его дефект считали врождённым. Другие же объясняли это тем, что главный кадровик, якобы, выуживая дискредитирующую информацию о подчинённых, обожал подглядывать через замочную скважину или подслушивать через неплотно затворённую дверь. И однажды ему не повезло… Третьи же изъян объясняли тем, что Потыквеоком, вербуя на должность, отводил в сторону обманчивый взгляд и, подобно свахе, утаивал негативные моменты. «За кривую невесту сватает!» – не без основания острили насмешники.
Вот почему следователь, собираясь в вышестоящую инстанцию, конечно же, принимал во внимание все три версии. Но не они главенствовали. Если без утайки, то у Алексея не раз и не два возникали мысли о том, насколько захватывающая и разносторонняя работа у прокурора. Подлужный нет-нет, да и воображал, как он, подобно соколу-сапсану парит в заоблачной вышине над поднадзорной территорией, выискивая нарушителей закона: «Ага! Попались вампиры на теле трудового народа!». И вот уже неподкупный законник в крутом пике камнем срывается вниз – и от «паразитов-наездников» летят клочки по закоулочкам!
Чертовски