– А ты сам-то как держишься? – спустя пару минут, успокоившись, спросил я.
– Ой… – отмахнулся Илья. – Из последних сил. Недолго осталось. Сам вот у церкви трусь, помощи ищу… А как тебя увидел сегодня, так вместо надежды тоска взяла. Нет нам спасения, наверное. Кружит меня… Память барахлит… Они же её высасывают и другие воспоминания вшивают, скоро с катушек слечу… Заберёт Душехлёб. – Он вздохнул. – Помню… Райка ко мне приходила – тоже вот запомнил, а что раньше было, то позабыл.
– А что это за Дущехлёб-то такой? И что за Райка, слуга его какая-то?
– Эге, – усмехнулся Илья. – Про первого толком нигде не прочитаешь, они тебе сами нашепчут… Тот под конец явится. Он единожды стучит… Беспощадно. А Райка ему не слуга, хотя та ещё нечисть. Давай-ка я лучше покажу…
Мужик схватил мою руку, приблизился и широко раскрыл глаза. Я не успел и пикнуть, как оказался поглощён его бездонными зрачками.
Взор замело чёрно-белыми частицами, точно телевизионными помехами, а затем всё окружение начало переливаться самыми мерзкими цветами. И вдруг картинка стала чёткой. Я обратился незримым наблюдателем, прикованным в углу комнаты, будто камера видеонаблюдения. Передо мной возникла неубранная прокуренная кухня. Из запотевшего окна, заклеенного в некоторых местах малярным скотчем, пробивался свет.
В углу у ржавой батареи сидел Илья, он курил вонючую дешёвую сигарету и кашлял, выпуская горький дым. Рядом с ним, перебивая табачную вонь ядрёным запахом своих рыночных духов, сидела тучная женщина в ярко-красной блузке. Кривым указательным пальцем она поправляла крашеную чёлку и им же грозила Илье, причитая:
– Загубил жену, только ты виноват, и никто больше. Говорила, не умничай! Говорила, что всю жизнь по одному закону прожить можно, всегда работало и сейчас работает, слышишь?
Илья бездумно кивал, кривя рот.
– Как должно быть… – продолжала Райка. – Муж жене спуска не даёт, а жена – мужу. Он все её истерики должен отсекать, чтобы она из мухи слона не сделала, а жена его обязана в узде держать, чтобы с плохими людьми не водился и руку на неё поднимать не смел. Иначе либо она, стерва, его в могилу сгонит, либо он её со злости кокнет.
Илья громко прокашлялся.
– Вот-вот, – наступала Райка. – Не получается совладать – расходитесь к чертям и ищите другого себе по силам, вот и весь сказ.
– Да куда уходить, Рай?! – затянувшись сигаретой, прохрипел Илья. – Я же любил её.
– Кого ты любил? – ехидно рассмеялась женщина, качнув головой. – Ты убил её, Илья. Когда любят – прикрикнуть боятся, а ты насмерть её… Тебе тут покоя не будет. И от милиции ты не спрячешься. Думаешь, сбежал и всё?
– Да не сбегал я! – Илья хлопнул по столу. – Я проснулся тут!
– Илюш, тебе самому легче будет… Повесься вон