– Ты забыл, брат – что есть и соседи… И они-то вмешаются тоже в ту свару – Единым тебе присягну! Эти свиньи с востока ударят нам в бок, едва мы там увязнем – или встанут на бок предводителя Эйрэ в открытую. А на западе… тьху!
– Да – пожар разгорается сильный, Единый свидетель… – со вздохом огладил бороду предводитель Воинства Песков, – Абу прав – и влезть полною силой в него неразумно. Каково же решение примем мы тут?
– Я согласен с достойнейшим Гази, отец, – поднял голос один из сынов властелина Седалища Твёрдых, несущий чин правой руки у почтенного Надра Кама́ша, – но и оставить письмо без ответа не можем по че́сти. Кто как не мы должны верно блюсти все дела в нашем доме и подле него? Не вмешаться нельзя, ибо наши места могут тут же занять нечестивцы с Большого Арднура.
– Всё так, Рафш… – согласно кивнул ему Надр, – мои люди твердят в своих свитках оттуда, что в Арсаша́хре все ждут с нетерпением смерти владетеля нашего – а равно и то, как засунуть свой нос в дела севера. Загоны Хосровов уже добираются к больхам, где один из владетелей поднял недавно мятеж.
– Провалиться бы им и Кава́ду со всем его семенем прямо в смолу и огонь, потаскухиным детям – жри их Хазат-аль-Элам… – буркнул Зейд, гневно глядя в окно на восточную сторону.
– Писано женщиной. Юной совсем… – седой как снег Гази Ветер Погибели ещё раз внимательно глянул на строки тончайшей заплетенной вязи послания, и вдруг по-мальчишечьи дерзко вдохнул тот неслышимый запах от девичьих пальцев, что остался на свитке, – руку Михла́ба и сына его я уж знаю, Единый свидетель.
– Да хоть тенью Сотрясшего Мир! Прочитали мы все его просьбы… Каков будет ответ наш, достойные? – вопросил всех Абу, поутихнув.
Зейд вдруг кинул взор влево, где в тени вдалеке от жаровни виднелась ещё одна стать человека, доселе молчавшего – лишь внимавшего речи других.
– А ты почему всё молчишь? Ведь послание и о тебе…
Тот – моложе иных, среднерослый и жилистый, не совсем походивший на прочих собравшихся – скрытый тенью едва освещённого пламенем зала вдали от горящих жаровен, что и лица было трудно узрить в окружающем мраке – придвинулся телом вперёд, распрямившись. На запястье блеснул серебром тонкий круг небогатого с виду обручья – нездешний, не в землях под верой в Единого сделанный некогда – походивший скорее на женский виток переплетеных звеньев из ликов богов Аргвидд-Мар.
– Я внемлю твоей воле, владетель, – негромко ответил он Зейду.
– Довольно ли будет тебе этих сил, что вручу я вести́ через Ф'ам-альхажа́ри?
– И половины того мне достаточно будет в том деле. Когда выходить нам на север?
Зейд несогласно мотнул головой.
– Сперва выйдешь на юг – решить наши дела в тех уделах, и набрать себе воинство. Почтенный Даххаб из Ари́д тебе будет помощником в этом, прежде чем сам поедет на север посланником в доме их ёрла.
– Половины… – насмешливо фыркнул