Не удивлюсь, если я уже уволена.
– Ритин парень. – подтверждает Фрол, оставаясь инкогнито. Похоже, его вполне устраивает заявление дочери. – А я с кем имею честь?
– Никита Смехов…
– Мама с ним работает, – звонким голосом докладывает Фролу Маруся про моего босса и с недавнего время «парня». После вмешательства спевшейся парочки, скорее всего, бывшего.
– Не знал, что у Риты кто-то есть, – растягивает слова Никита. – А сама она где?
Мне хочется спрятаться под плинтус.
– Проходите, собака не тронет, – Фрол сама гостеприимность. – Если не боитесь заразиться. Мы тут всей семьёй на карантине.
– Семьёй?
– Дядя Никита, а у меня обезьяна есть! – хвастается Маруся. – Микки! Микки! Иди сюда.
Микки, отложив недоеденное яблоко, слезает со стула и бежит к двери. По дороге шимпанзе отвешивает Кайле лёгкий подзатыльник, но та сидит, как статуя.
С тех пор, как год назад мы возобновили с Никитой общение, я не приглашала его домой. Всякий раз у подъезда отказывала ему в чашке чая таинственно улыбаясь. Конечно! Ведь у меня муж, собака и обезьяна, а Никита знал только о дочери. Должна быть в женщине загадка!
– Рита Сергеевна, моё почтение, – Никита с интересом скользит взглядом по комнате и останавливает его на мне. – А у вас тут мило. Белые обои, чёрная посуда. Прямо, как в песне.
– И тесно, как в хрущёвке, – добавляет Фрол. Он довольно улыбается за спиной поверженного без драки соперника. – Надо загород перебираться. Поужинаете с нами?
– Спасибо, я сыт! – через плечо роняет Никита, прожаривая меня взглядом до степени well-done[1].– Рита, ты почему трубку не берёшь? Я сорвался с работы, а ты!..
– Прости, Ник, продрыхла весь день! Похоже, я надолго прилипла. Спасибо, друг приехал помочь, – говорю так, будто за спиной Никиты не полуголый амбал в моём розовом полотенце, а монах-францисканец.
Одним метким словом я ставлю жирную кляксу на недописанный Фролом портрет идеальной семьи. Его игры мне пока до конца не понятны, а Никита скоро год, как исправно платит мне весьма приличную зарплату.
– Ах, друг! – Никита выдыхает с облегчением. – А я уже себе вообразил. Малыш, ты не переживай. Справимся. Выдерну на дежурство Пашку из Коломяг. Там всё равно надо операционную на ремонт закрывать. Лекарства, деньги… Всё что нужно – только свистни.
Фрол потирает подбородок и улыбается мне. Отвечаю ему тем же, недооценив степень Горюшкиного коварства. Фрол подхватывает Марусю на руки и встаёт перед Никитой.
– А после Нового года можно будет еще этого Пашку дёрнуть? – склоняет Фрол голову к Марусе, зарывшейся пальцами в его волосах. Ну просто мадоний с младенцем. – Хочу девчонок на Мальдивы отвезти погреться после болезни.
Мягкий свет лампы над столом падает на их лица.
– Вряд ли, – Никита в замешательстве отступает к выходу. – Рит, я, пожалуй, поеду, раз всё у тебя в порядке. Проводишь меня?
– Подожди!
Цепляюсь за штангу кровати и встаю, путаясь ногами в одеяле. Прохожу мимо Фрола,