Донёсся протяжный скрип железной решётки, служившей первой входной дверью в оружейную комнату, где хранилось совсем новое, ни разу не использованное оружие – в основном автоматы и карабины с боеприпасами к ним; была даже одна снайперская винтовка, правда, с небольшим количеством патронов, РПК с внушительным боезапасом и прочие вещи, выменянные на воду у полицейской общины, которая периодически навещала их.
– Дядя Дед, ты как там, нормально?! – окликнули старика из противоположного конца коридора высоким дрожащим голосом. Юноша с широким ртом, с обритой головой на длинной шее, худой – кожа да кости, в синей спецовке предприятия на несколько размеров больше нужного, неспешно приближался, освещая пространство вокруг себя жёлтым светом керосинки.
– Нормально! – отозвался Синцов, голос его как-то неожиданно осип и предательски дрогнул, а во рту пересохло. Парень в искажённом тенями свете керосиновой лампы показался вдруг уродливым мутантом, неуклюже двигающимся в дрожащем отблеске огонька за мутным стеклом высоко поднятой на руке лампы. Сказывался возраст и нервное напряжение – воображение во власти страха всё что хочешь нарисует.
– Ты это, оставайся тут, никуда не уходи и не боись. Дядя Илья сказал, чтоб я с тобой постоял, пока свет снова не появится. Вместе веселее, – парень растянул губы в дружелюбной улыбке, отчего тень будто разделила его лицо посередине.
Синцов поёжился, холодок пробежал вдоль позвоночника.
– Володя, что случилось? – Дед кашлянул.
– Не знаю, но ходоки оружейную вскрывать собрались, а потом пойдут к трансформаторной посмотреть. Дядя Илья разогнал всех по комнатам и сказал запереться от греха подальше, пока он не разрешит выйти. – Володя подошёл и встал рядом. На его левом плече на кожаном ремешке висело охотничье ружьё, тускло поблёскивая тёмными стволами.
– Ты, стало быть, ко мне в помощь? – Синцов немного расслабился и смахнул тыльной стороной ладони пот со лба. Хотя этот мальчик в случае опасности станет только обузой и не сможет толком чем-нибудь помочь, но вдвоём и правда не так страшно. Наверное, душа всё-таки чувствует, что не одинока, и ей так спокойнее.
– Ну, вроде того! – Володя поставил лампу прямо на пол, снял дробовик с плеча и, прислонившись спиной к стене, сполз вниз. Усевшись на корточки, он посмотрел на отблески света, оживлённо шарившие по потолку. Положил оружие на колени и замер.
Дед взглянул на него, а потом тоже присел на бетон. Широко расставил ноги – так, чтобы фонарь оказался посередине, и повернул голову туда же, что и юноша.
Неожиданно резким ударом по ушам, многократно усиленные замкнутым пространством помещения, прозвучали хлопки одиночных