«Буденный» прибывал в Саратов в первой половине дня, стоял несколько часов и в три часа дня отправлялся дальше на юг. На такси мы докатили до Обуховского переулка, откуда до пристаней не более десяти минут пешком. Наверно, именно здесь, хлопнувшая крышка багажника авто окончательно заставила поверить, что вся эта история с теплоходом не сон, а самое реальное настоящее. Вид, открывшийся на Волгу, свежий воздух, ползущий с реки в городские кварталы, и, конечно же, сам этот майский день и дух весны, царивший повсюду, настраивающий на справедливое ожидание чего-то нового и радостного – все это привело к участившемуся неожиданно сердцебиению и поднявшемуся откуда-то из глубины приятному волнению. И с каждым шагом, приближаясь к причалам, внутри нарастал необъяснимый эмоциональный подъем.
Теплохода не было видно до самого последнего момента, пока мы не спустились по большой лестнице справа от здания речного вокзала и не вывернули на средний ярус набережной.
– Ах! – одновременно вырвалось у нас обоих.
Красавец лайнер, неподвижно стоящий у причала, предстал сразу весь целиком. Пришлось даже остановиться, чтобы перевести дух. Теплоход совмещал в себе, казалось бы, несовместимые сочетания: с одной стороны, грация и устремленность линий, с другой – чувствуемая даже издалека мощь и непередаваемая энергетика. Возможно, такой же эффект вблизи может произвести огромный дальнемагистральный пассажирский самолет, но к самолету вплотную не подойти, его лишь можно наблюдать в окна аэропорта, а теплоход – вот он, на расстоянии вытянутой руки.
Сделав несколько фотографий себя на фоне теплохода, мы двинулись дальше. С каждым шагом в памяти калейдоскопом воспроизводились какие-то обрывки воспоминаний о прошлых, хоть и давнишних, но не забытых круизах. И способствовал этому сам лайнер.
Во-первых, шум работы двигателей. Такой ритм низкого баса дизелей, пожалуй, есть только у теплоходов и тепловозов. Но у железнодорожных тружеников он совсем низкий, почти на границе слышимости, отчего несколько напрягающий и тревожный. А у теплохода он ровный и размеренный, успокаивающий своим постоянным и равномерным темпом. Теплоход сродни огромному живому организму, и двигатель – его сердце (несколькими годами позже, как-то прогуливаясь по набережной с пришвартованными теплоходами, мы с Ириной открыли для себя даже терапевтическую составляющую в работе судовых двигателей – достаточно несколько минут провести в зоне их слышимости, как тело расслабляется, мозг настраивается на спокойный и умиротворяющий лад размышлений об отпуске, и весь организм наполняется позитивными эмоциями).
Во-вторых,