– Ну и что с того?
– А то. Если без последнего желания казнишь, я тебе каждую ночь являться буду. Намаешься со мной.
Леший задумчиво замычал. Затем, похоже, подал слугам какой-то знак. Петли на ногах ослабли. Затем вовсе испарились. Прохор Палыч присел на траву, потер лодыжки, на которых проявлялись первые следы будущей гематомы. Дружинники сидели на земле чуть поодаль. Яшка попытался встать, но тут же получил раскидистой веткой дуба по спине и рухнул обратно на землю.
– Закон есть закон! – снисходительно заметил Леший. – По последнему желанию исполню… Только это. После смерти без глупостей. Никаких там призраков и прочей хрени. Договор – есть договор. Давай, царевна спящая, – обратился он к Яшке. – Излагай, чего перед смертью хочется.
– В рожу твою плюнуть! – неосмотрительно выкрикнул молодой дружинник.
Леший пожал плечами и подошел вплотную к Яшке. Нагнулся, подставил деревянную физиономию. Дружинник малость ошалел, но быстро оправился и харкнул на царя лесного. Тот даже не утерся. Просто поднялся, махнул рукой. Два дендроида один за ноги, другой за руки схватили пленника и подняли над землей, но рвать на части сразу не стали. Видимо, ждали команды.
– Твоя воля, – обратился Леший к Агафону. Тот огляделся, почесал затылок.
– Отпусти нас! – буркнул он. – А то ведь порубит тебя в щепки царь-батюшка.
Леший закатил глаза.
– Такие желания не считаются. Так ведь? – он посмотрел на Прохора Палыча, как будто тот должен был знать считаются такие желания, или нет. Махнул рукой. Агафона растянули также, как Яшку.
– Ну а ты? – обратился лесной царь к третьему, последнему пленнику. – Чего хочешь? Что вы некроманты предпочитаете? Хочешь соку березового? Хочешь баобабу выделю минут на десять? Говори, не стесняйся…
Прохор Палыч подумал о том, чего ему по-настоящему хотелось бы в настоящий момент. Как водится, жизнь промелькнула перед глазами. В том мире хотелось денег, власти, машину роскошную, баб много и разных. Да только Леший всего этого дать не мог. Баобаба не в счет. А что мог?
– Покурить хочу, – как-то неожиданно для самого себя выпалил Прохор Палыч. – Можно?
Присутствующие озадаченно замолчали. Даже дружинники больше не бились в бессмысленных попытках высвободиться из лап дендроидов.
– А это чего? – не понял Леший. – То есть, у меня этого не бывает, но если у тебя есть…
– Есть! Обрадовался Прохор Палыч и расстегнул кобуру. Извлек пачку сигарет. Достал одну. Сунул в пасть. Взял в руку зажигалку. Хорошую. Бензиновую с надписью «80 лет ГИБДД» и чиркнул колесиком. Маленький огонек вырвался наружу.
Все вокруг завыло и завизжало. Леший отскочил метров на десять. Дендрята бросились в рассыпную. Их старшие товарищи, помахивая кронами, засуетились, сбивая друг друга с ног, ринулись прочь от Прохора Палыча. Гаишник от такого зрелища ошалел. Рука замерла на кнопке. Пламя горело. Сигарета вывалилась изо рта.
– Ты это чего? – завопил закрытый плотным кольцом слуг