Веллингтон снова уселся на свое место, склонился над столом и, глядя на меня в упор, неожиданно спросил:
– Как бы вы топили женщину?
Не дожидаясь ответа, он продолжил:
– Я спросил об этом инспектора. Вы должны держать ее голову под водой, естественно. Но, чтобы сделать это в Южных доках, вам самому пришлось бы быть в воде. И как бы вы оттуда выбрались? И, если даже вы нашли лестницу или что другое в этом роде, вы будете мокры до нитки и к тому же перепуганы. Кто-то наверняка видел бы этого человека. Я хочу сказать, вы бы не забыли такое, правда? Инспектор, по крайней мере, придерживается такого мнения.
– Ее могли утопить дома, в ее ванне, например, – возразил я, – затем привезти в доки и сбросить в воду.
Мы все еще обсуждали разнообразные возможные варианты, когда вошла его секретарша и объявила, что его ждет адмирал и вся группа моделистов в сборе. Он кивнул, поднимаясь на ноги.
– Плохи дела, – снова повторил он, пока мы шли с ним к двери. – И вам не повезло. Могли бы сделать себе имя на подобном проекте. С другой стороны, может, и хорошо, что вы не ввязались в него.
– Что вы имеете в виду? – спросил я.
Он медлил с ответом, и я прибавил:
– Речь о приписке в ее письме?
Мы остановились в коридоре за дверью его кабинета.
– Нет, об Уорде.
Помолчав в нерешительности, он сказал:
– Понимаете, не было никакого выигрыша на тотализаторе. Эти деньги пришли к нему из какого-то другого источника.
Когда я спросил его, откуда ему это известно, он, пренебрежительно хохотнув, сказал:
– Очень просто, я созвонился с парой крупнейших операторов.
– Вы хотите сказать, что у него нет миллиона?
Он пожал плечами.
– Этого я знать не могу. Единственное, что могу сказать, если у него есть такие деньги, то он получил их не на тотализаторе.
Улыбаясь, он стоял и смотрел на меня.
– Очень скверно все вышло.
Больше ему предложить мне было нечего, конечно, но, прежде чем уйти обсуждать модели кораблей, он, проявляя ко мне добросердечность, сказал, что будет иметь меня в виду, если кому-то понадобится консультация по поводу консервации древесины.
Выпив в музейном кафетерии чашку кофе с сэндвичем, я вернулся через туннель на Собачий остров. Я не воспользовался метро, а по Уэст-Ферри-Роуд дошел до Меллиш-стрит. В начале улицы были дома и немного деревьев, но за пабом «Лорд Нельсон», на углу того, что застройщики оставили от Ист-Ферри-Роуд, начинались отгороженные заборами стройки с пыльной тяжелой техникой. Единственное, что осталось от Меллиш-стрит, – пабы. Одинокие и величественные,